Вася вник. Вникла ли в суть капитанского монолога командор осталось неизвестным. По крайней мере поведение ее говорило об обратном. Она придвинулась ближе. В голосе появились томные нотки, которым там делать было нечего.
— Капитан, я ведь не вчера родился, — заметила Лейла. — Я знаю, как делаются такие дела. Вы же умный человек…
— Что ты хочешь сказать? — выразил он недоумение.
— Я хочу сказать, что было бы неплохо стрясти с этого мажора приличненькую сумму. Как считаете? Нам обоим не повредят дополнительные финансовые вливания.
Зиновьев кашлянул. Встал со стула. Подошел к выходу из кабинета. Выглянул в коридор. Захлопнул дверь. Зашагал в сторону потерпевшего. Рывком поднял пацана со стула, развернул к себе лицом, схватил за грудки.
— Слушай ты… — прохрипел он. — Под монастырь меня подвести хочешь?
Капитан сунул руку в карман узких Васиных джинсов, достал оттуда телефон. Повертел в руках. Кинул на стол. Прямо в кипу бумаг.
— Я расскажу тебе, как сейчас все будет. Ты возьмешь в руки ручку. Подпишешь бумажку, и через минуту… максимум через минуту освободишь кабинет. А иначе… — он фыркнул. — О двести девяноста первой слышал? Я тебя быстро оформлю. Ты уж поверь.
— Что за двести девяносто первая? — изумился Вася. Он пытался понять, что происходит, но пока не получалось. Зиновьев, тем временем, продолжал:
— Щенок, малолетка, дрыщ! Взятку? Мне?
— Блин, — Вася округлил глаза. — Он решил, что она ему взятку предлагает? Нас закроют сейчас, к чертовой матери…
— Да как вы смеете? — начала было командор, до которой смысл сказанного правоохранителем остался неясным.
— «Вали оттуда!» — почти крикнул в гарнитуру наушника Вася. — «Он нас посадит…»
Командор замолчала на полуслове.
— «Просто поставь какую-нибудь закорючку, где скажут, и иди»
Лейла Куко сломалась. Она посмотрела в глаза озверевшего капитана, опустила глаза.
— Я подпишу, — тихо и неуверенно произнесла она.
Зиновьев грохнул об стол листком.
— С моих слов записано верно, и подпись.
Рука задрожала.
— Она не сможет, — посетовал Вася, прикусив губу. — Могу я ее заменить?
— Можешь, но он заметит, — произнес техник. — Контейнер вместе со стулом чуть не до потолка подпрыгнет.
Напряжение повисло в воздухе.
— «Нужно, чтобы ты вышла» — услышала командор голос в своей голове. — «Будем меняться»
Спорить командор не стала.
— Мне нужно в туалет, — услышал Вася в динамиках.
— А после того, как мы закончим никак нельзя? — поинтересовался капитан.
Командор замотала головой. Полицейский тяжело вздохнул.
— Ладно. Одна нога там, одна здесь. На этаже за углом.
Через две минуты Вася вошел в кабинет твердой подходкой. Взял со стола ручку, и подмахнул в протоколе, мысленно порадовавшись тому, что трепета перед людьми в форме больше не испытывает. Ужас от того, что пришлось наблюдать пятью минутами ранее, когда он едва не попал в тюремную камеру, был сильнее.
— Я свободен? — поинтересовался он. Зиновьев как-то странно посмотрел на Васю и кивнул.
— Иди! И не дай тебе Бог…
Дослушивать угрозу полицейского Вася не стал. Он достал из кипы бумаг на столе свой старенький китайский смартфон и вышел. Успешно преодолел коридоры отдела, проходную. Выбрался на улицу, и покинул двор через металлическую калитку. Озадаченный капитан Зиновьев наблюдал за ним из окна, раскуривая очередную сигарету.
— Ну что? Теперь в магазин? — предложил довольный собой Вася.
Ответа не последовало.
— Командор? Шопиться идем?
— «Нет ее» — как-то грустно заметил техник. — «Ушла»
Вася понял. Сегодняшний день для командора Лейлы Куко оказался очень непростым.
Глава 6. В которой Вася встретил старых знакомых
Университет пришлось пропустить. Благо мама была на работе, и можно было без лишних вопросов отсидеться дома. Командор вернулась после обеда, когда Вася собирался засесть за ноутбук, чтобы побродить по сайтам знакомств, перекинуться парой-тройкой фраз с завсегдатаями. Планы пришлось отложить. Настроение у Лейлы Куко было скверным.
— «Одевайся!» — тоном, не терпящим возражения, приказала она. — «Идем в магазин»
Распознав в голосе командора признаки крайнего раздражения, Вася подчинился. Многолетний опыт общения с мамой говорил о том, что с женщиной, пребывающей в подобном расположении духа, спорить не следует.