А Коновалов в свою очередь подумал: «И повезло мне, черт, на комбата. За ним, как за стеной каменной…»
Вергасов посмотрел на часы:
— Нет, не успею, третий час уже. Надо еще во вторую съездить. Отремонтировали там мостик?
— Так мимо мельницы скорей, — ответил Коновалов.
Вергасов понял, что мостик как был, так и остался, но ничего не сказал и тронул поводья.
— Бувай, Марися. Подумай, о чем говорили, — и выехал за калитку.
2
Ильин — недавно прибывший в полк командир второй роты — сидел на завалинке и писал. Он не заметил, как подъехал Вергасов.
— Прохлаждаетесь? — спросил Вергасов.
Ильин вздрогнул и встал:
— Письмо, пишу.
— Письмо пишете. А люди где?
— Люди отдыхают.
— Отдыхают?
— Отдыхают.
Вергасов оглядел Ильина с головы до ног — всю его тощую фигуру в широкой, вылезшей сзади из брюк выцветшей майке:
— Приведите себя в порядок, товарищ лейтенант.
— Простите… — сказал Ильин и, заправляя майку в брюки не в том месте, где она вылезла, пошел к хате.
Он почти сразу опять вышел, в гимнастерке и пилотке. Гимнастерка была коротка и с заплатой внизу, пилотка же сидела ровно посреди головы, как носят только люди, никогда не бывавшие на фронте.
— Теперь объясните мне, почему у вас рота отдыхает, а не работает?
— Вчера кончились проверочные занятия, — сказал Ильин, — люди устали. Вот я и решил…
— Я не спрашиваю вас, что вы решили. Я спрашиваю, почему люди не работают.
— Я объясняю. Вчера кончились проверочные занятия…
— Это было вчера. А я вас спрашиваю, почему люди сегодня не работают? Вы понимаете? Не вчера, а сегодня.
Ильин, очевидно, не понял, так как молча пожал плечами.
— И не пожимайте плечами, когда вас спрашивают. В армии плечами не пожимают. Вы сейчас в армии, а не у себя дома. Ясно?
— Ясно, — не глядя на капитана, ответил Ильин, и некрасивое, с близорукими глазами и слишком большим лбом лицо его покраснело.
«И чего это он всегда в сторону смотрит, — подумал Вергасов. — С ним говоришь, а он всегда куда-то в сторону».
— Выстройте-ка людей, — Вергасов посмотрел на часы. — Пять минут сроку даю.
Капитан соскочил с лошади, не глядя, кинул поводья солдату и зашагал по двору.
Ильин попал к нему в роту каких-нибудь две недели тому назад. Попал на место подорвавшегося на мине Кузовкина, опытного боевого командира, с которым Вергасов провоевал весь Сталинград. Вергасов собирался заменить его Сергеевым, толковым парнишкой из командиров взводов, но ему прислали этого Ильина, который и пороху-то никогда не нюхал, — вот и воюй с ним.
Собственно говоря, пока Вергасову особенно нечего было жаловаться на Ильина. Рота от других не отставала, на проверочных занятиях прошла тоже неплохо, но при чем тут Ильин? Вытянули командиры взводов и сами солдаты. А Ильин? Как все здоровые и веселые люди, Вергасов любил таких же веселых и здоровых, как он сам. Поэтому он любил Коновалова, с которым и воевать хорошо, и выпить можно, и песню хорошую спеть. Парень как парень. А этот? Подойти отрапортовать и то не может. Руки — как грабли, ноги — журавлиные, голенища болтаются. С солдатами разговаривает, точно одолжения у них просит. Рыба какая-то малокровная, а не командир…
Ильин вернулся и доложил, что рота сейчас будет выстроена.
— А документация и отчетность у вас в порядке? — спросил Вергасов.
— В порядке, — сказал Ильин.
— Покажите-ка.
Ильин направился в хату.
— Вы заместителя пришлите! — крикнул Вергасов вдогонку. — Чего вы сами все бегаете?
— Он болен, товарищ капитан. Приходится самому.
«Конечно ж, самому. А другого на его место временно назначить не додумается».
Документация оказалась в полном порядке. Все было написано чернилами, четким красивым почерком.
— Вы что же, и на передовой собираетесь чернилами писать?
— Если не будет чернил, буду карандашом, — попытался улыбнуться Ильин.
Вергасов, почти не держась рукой, вскочил в седло и вполоборота кинул Ильину:
— Позанимайтесь сейчас строевой. Лично вы. Ясно? Завтра приду проверю.
За воротами он свернул влево и направился к Коновалову, но на полпути вспомнил, что в 18.00 нужно отправить в штадив карту обороны батальона, и, выругавшись про себя, затрусил рысцой в сторону мельницы.
«Куда б его сплавить, черт возьми? — думал он дорогой. — Поговорить, что ли, с Петрушанским? Наверно, им в штабе такой тип нужен. Геморройной работы у них хватает. А я бы Сергеева на его место поставил. Ей-богу, поговорю с Петрушанским».