Леночка в итоге бросила Васю, правда спустя несколько месяцев, сказав, что он не понимает ее художественную тонкую натуру, и вообще не подходит такой актрисе как она. Какая — такая актриса Леночка, Вася так и не понял, но испытал облегчение, когда она ушла по аллее парка в другую сторону.
Сам Вася пошел к кассам балета, оказалось, что представлений пока не будет, у театра проблемы, а еще им требовался разнорабочий. Вася посмотрел на объявление и пошел к входу, а может возьмут.
И его взяли, так Вася стал работать в театре по вечерам, иногда и днем, когда отпускали с учебы. А потом и вовсе ушел на заочное обучение, и стал работать в театре с утра до вечера. Он чинил мебель, помогал со светом, декорациями, даже иногда убирал сцену вместе с актерами, которые просто так же, как и он любили искусство. Вася чинил паркет, делал ремонт, деньги за это получал небольшие, поэтому стал искать способы заработка еще, и нашел. Один из хореографов театра после гастролей привез разную технику на продажу, сам он светиться не хотел и попросил Васю. И Вася помогал в сбыте импортной технике, а еще они стали записывать на кассеты разные фильмы и продавать. И балет. Вася записывал балет, то, что мог найти, а этого было мало, но было.
Постепенно Вася с хореографом открыли маленький магазинчик, все на там же рынке, где когда-то Вася купил костюм для театра. Дела шли в гору, в театр Вася ходил теперь бесплатно. А личная жизнь не удавалась.
В девяностых девушки хотели богатых и сразу, Вася не был богатым еще и театр любил, а не рок-группы, которые марш-протестом шли по стране. Хотелось, чтобы понимали, но нет. Актрисы в театре, были недосягаемы, но он на каждое представление всегда покупал букет, и дарил кому-нибудь, не важно кому, главное чтобы актер улыбнулся. В театре Васю уважали за любовь к искусству, но негодовали за замашки барыги, который строит бизнес на искусстве, а кино — это тоже искусство. Вася понимал, вздыхал, и продолжал чинить розетки, делать ремонт, убирать сцены и зал, когда рук не хватало. А потом шел в комнату, которую снимал, и снова и снова записывал разные иностранные фильмы, упаковывал видеомагнитофоны. Один такой магнитофон с кассетами балета он послал маме. Мама писала, что очень рада, у них в городе открылся прокат видео-кассет, и теперь отец регулярно на выходные что-то смотрит. Вася был рад.
Пока страна пыталась жить, Вася, который теперь имел две точки на рынке, одну с кассетами, другую с техникой, начал покупать иностранную валюту, и никому не говорил, делал это тихо. Ему посоветовал директор театра, который имел связи сверху. В театре Вася числился теперь завхозом, всю технику для представлений теперь искали через него. Однажды Вася предложил в театре показать труппе выступление «Метраполитен Опера». Директор разрешил и всем театром, на плоском экране телевизора, модного в то время, они смотрели «Призраки Версаля» 1992 года. Всем понравилось, и музыка, и сам театр оперы Нью-Йорка, не могло не понравиться, там же Барышников выступал.
На этом просмотре Вася увидел ее, новую актрису театра, Зину. Её взяли как говорили в те времена «по блату», Зина была некрасива, с неправильным прикусом, и торчащими ушами, к тому же очень высокой, про росте в сто девяносто сантиметров, она не выступала с партнёрами, чаще была на заднем плане, а еще была племянницей главного бухгалтера. В общем не повезло ей. Зина держалась особняком, выполняя свою работу хорошо, на место примы не претендовала, постепенно к ней привыкли, но близко она ни с кем не дружила. Вася подошел к Зине и спросил.
— Вам понравилось?
— Очень, — кивнула Зина, смотря на него сверху. — Выступить бы там.
— Вы можете, — сказал Вася.
— Не могу, я не формат, понимаете?
Вася понимал, он сам был не формат, с юношества любил балет, не любил пить и сигареты, близких друзей особенно не было, только деловые связи. Вася подумал и пригласил Зину на свидание, к его удивлению, она согласилась.
Они пошли в парк на первом свидании, разговаривали о театре и ситуации в стране. Зина всегда любила театр и балет, но мама с бабушкой твердили, что не сможет, не красивая она и нескладная, а вот тетка поддержала и оплачивала ее уроки балета и танцев.
— Мама говорит, что мне надо это бросить и работать на рынке с ней, или в магазине. Успеха ведь я все равно не достигну. — добавила Зина.
— Вы молодец, к мечте надо идти. У меня нет мечты. Или есть, не знаю. Мне уже почти тридцать, а мечты нет. — сказал Вася и задумался, как же так. Он всю жизнь без мечты живет, просто живет, дышит, ходит, работает, даже не влюблялся сильно, просто существует.