Господин Берг выходил на станции «Ханско-Крымской», украшенной сценами набегов «вольных крымских воинов» на «деспотическую Московию», — стереоскопические джигиты уводили с собой радостных беловолосых дев, — бесшумно плевал на бюст хана Девлет — Гирея, продевался сквозь кольца терагерцевого сканера и через минуту оказывался на эстакаде сабвея. Помимо рамочного рентгеновского сканера там опять-таки стояли рядком полицейские-окси, которые тыкали в пах каждому садящемуся в вагон пассажиру сенсором биоопасности, имеющим вид серпа. А еще пассажиров обнюхивали нервные доберманы, которые любили грызть ботинки и жевать штаны. У некоторых личностей окси требовали чип-паспорт, который совали в сканирующий мобильник для сличения с базами криминальных данных. Попавшие в салон пассажиры обреченно ждали, когда закончится досмотр остальных.
Наконец некогда изящный вагон с доваренными бронещитами тяжело двигался в путь — если произойдет взрыв, то дополнительная защита не позволит ему разлететься на высоте ста метров над уровнем города, хотя, конечно, при таком раскладе пассажиры внутри него превратятся в яичницу. Но господин Берг больше думал о том, почему кассовый аппарат, скромно мигнув красным глазком, не выдал ему положенную сдачу. Или о том, какие окажутся формы у той потаскухи, с которой он отправится на Майорку, когда с работой будет покончено. Умом ему нравились «яблочки», а сердцем «дыньки»…
После всех дорожных мероприятий тот досмотр, который учиняли ему в фирме «Сайкотроникс», не казался столь уж противным. Те же детекторы, которым шарил по телу робостраж. Он же проверял флэшки, которые программист Берг иногда притаскивал с собой — обратной дороги им уже не будет.
Господин Берг быстро смирился с тем, что фирма Виталия Магометовича занимается какими-то левыми делами. Моральный ущерб будет компенсирован материальным наваром, запрет работать на дому спасет от обвинений в воровстве фирменного софта, а полиции в данном на господина Берга наезжать бесполезно. Он самый простой исполнитель, да и в ОПГГ разрешено всё, за исключением того, что может вернуть Питер обратно в Россию.
Программист Берг торчал у компьютерного монитора по двенадцать часов в день — безропотно, как курочка на жердочке. (Некоторые зеленые программеры работают в виртуальном режиме, но это не для серьезного дела.) Бимоны и цифровые перчатки господин Берг надевал не более чем на пятнадцать минут, чтобы помахать мечом в Куликовской битве или саблей в сражении при Молодях.[21] Игры эти нельзя было выводить на обычный экран, только в виртуальное окно,[22] чтобы никто не заметил; они были запрещены в ОПГГ (где, по идее, разрешено всё), как подрывные руссистско-националистические. Господин Берг позволял себе позабавляться лишь раз в день, во время обеденного перерыва, после употребления всяких кебабов, бешбармаков и прочих восточных харчей, от которых потом страдал живот. Впрочем, если запить пивом, то ничего.
Так называемое «Яйцо» состояло из трех подсистем, сильно отличающихся по своим задачам. Программист Берг прозвал эту тройку — «желток», «белок» и «скорлупка». И в каждом из тридцати тысяч конечных субъектов, на которые делилось большое «Яйцо», присутствовали все подсистемы.
Субъекты соединялись, дробились, стирали друг друга и изничтожались «белым шумом»,[23] но никак не желали составлять гармоническое единство.
Каждое утро господин Берг бодро хватался за дело, настраивая себя на близкую победу, но уже после обеда сникал.
В прежние времена, если у него что-то не клеилось, Василий Савельевич бросал чертову работу и отправлялся прошвырнуться. А там, глядишь, решение созрело само по себе и осталось только победно ударить по клавишам. Но сейчас программист Берг был прикован к этой гнусной комнате с портретом какого-то Джинна Хотабыча на стене, к этому мягкому стулу, принимающему форму тела, к этому огромному экрану.
После девяти вечера произошел бы, конечно, разогрев, однако именно в это время работа в фирме железно прекращалась. И ни дисков, ни карт памяти, ни даже записочек на бумаге вынести с собой нельзя. На выходе, помимо детекторов и робостража, встает еще и охранник-качок — буравит глазками и шарит по карманам.
Кстати, по выходу с работы господин Берг всегда начинал мучиться головной болью и ему совсем не хотелось раскидывать болящими мозгами по поводу программистских трудностей. Он предпочитал остаток дня провалять дурака.
21
Эпохальная битва 1572 г., в ходе которой войском Московской Руси была разгромлена 120-ти тысячная крымскотатарско-турецкая орда.
22
Изображение, проецируемое на сетчатку глаза контактным дисплеем и создающее «дополненную реальность».