И только один человек в зале был доволен — Наталья Михайловна Фролова, директор школы.
— Это мы хорошо придумали, хорошо! — шептала она Каштановой. — Девочки, не вертитесь!
Музыка лилась красивая, и уже Сергей с Игорем и с Анкой решили, посовещавшись, что помогает им, что уже излечились они от этого мэйкапара, который всем надоел, но в это время скачала издалека, чуть слышно, а потом все явственнее дошел до зала звук басовой трубы. «Умпа, умпа, умпа-пара», — медленно выводил кто-то.
Фролова напряженно прислушалась. Каштанова прыснула. Все пропало!
Наталья Михайловна бросилась к выходу. Пятиклассника с трубой она встретила у самых дверей.
— Что такое? Что? Перестань сейчас же!
— У нас репетиция! — выглянул из-за трубы розовощекий пятиклассник.
А Костю Костромина в глубине коридора Наталья Михайловна, естественно, и не заметила.
Да и не до Кости ей было! В зале, где только что чинно играли Баха, наслаждаясь божественной музыкой, теперь гремел мэйкапар, трижды проклятый и осужденный, ненавистный мэйкапар! Фролова открыла дверь девятиклассники сдвинули стулья и плясали вовсю, как будто изголодавшиеся: умпа, умпа, умпа-пара! Умпа, умпа, умпа-пара!
— Так что, осмелюсь доложить, — подражая Швейку, сказала Каштанова, Бах не помог. Попробуем Моцарта?
— Ну что же вы смеетесь! — Сама Фролова чуть не плакала от бессилия.
Елена Васильевна стала успокаивать ее. Ну, пусть им весело живется! Ну, для чего же мы все работаем — чтобы весело жилось. А чуть кому весело сразу хмуримся!
— Ну, я им покажу! — Наталья Михайловна погрозила пальцем сразу всему девятому классу. — Вот я им найду… У меня вакансия есть старшего воспитателя… Заместителя директора школы по воспитанию… Я давно подыскиваю человека… И я найду… Я такого зверя найду, чтоб рычал! Чтобы только рычал, кричал и ногами топал! Он их возьмет в руки, вот увидите!
— Правильно, — улыбнулся историк Каштанов. — Главное в жизни что? Главное в жизни — вовремя спохватиться!
Фролова посмотрела на него, как всегда спокойно наблюдавшего за детьми, и тут-то, рассказывала она потом, тут-то и мелькнула в ее голове безумная мысль и мгновенно приняла она решение. Ведь не только любовь бывает с первого взгляда, дети, — иногда самые важные решения возникают и созревают в считанные секунды.
Это, пока еще не обнародованное, решение Натальи Михайловны Фроловой, принятое ею внезапно, когда девятый класс сорвал лучшее из ее мероприятий, это решение сильно продвигает вперед нашу историю и приведет, как мы увидим позже, к неожиданным последствиям.
Многоэтажные дома на Семи ветрах, а жизнь-то разве одноэтажная? Она тоже на многих уровнях идет. На одном поют и танцуют, на другом тревожатся, на третьем сердятся, на четвертом принимают решения — и все это сразу, все — сейчас, одновременно. Разве вы, читатель, знаете, какие в мире принимаются важные решения — для вашей жизни важные! — вот в этот самый миг, когда вы потихоньку, никому не мешая, сидите и читаете книгу?
Но пока Фролова не нашла такого специалиста, чтобы он рычал, кричал и ногами топал, девятиклассники плясали вокруг мальчишки с трубой во весь его рост: умпа, умпа, умпа-пара… Умпа, умпа, умпа-пара… Что будет через час? Через год? Через десять лет? Какое нам до этого дело!
Умпа, умпа, умпа-пара, умпа, умпа, умпа-пара…
Семьветровские пели и плясали, обращая внимания на учителей не больше, чем на прохожих на улице, и неизвестно, чем кончился бы сумасшедший этот день, если бы не появилась в дверях Любочка, сестра Саши Медведева, и не стала показывать брату знаки: пять!
— Я Майкапара сдала, пять!
— Мэйкапар, — поправили ее.
— Какой мэйк-ап? Это Майкапар, композитор такой советский, он до войны жил, нам учительница рассказывала.
— Со-вет-ский?
— Ну да. А это прелюдия, у него много прелюдий…
— Пре-лю-ди-я?
— Это мы под прелюдию танцевали? — ужаснулась Клава Керунда.
Костя Костромин вытер пот.
— Все, парни, отмаялись! — сказал он. — Отбой! Отбой по мэйкапару и вообще — отбой!