– С тобой все в порядке?
Зорьян выглядел обеспокоенным. Цветан и Нелли смотрели на Мохито с немым вопросом. Стоян доел ватрушку, спрыгнул на пол и решил закусить выпечку черешней – прямо из ведра.
– Задумался, – чувствуя, как начинают пылать щеки, ответил Мохито. – Не помню, выключил ли чайник.
– Выключил, – кивнул Зорьян. – Я перед выходом проверил.
И ведь прекрасно знал, что Мохито чайник не ставил. Зато Нелли с Цветаном успокоились.
Обед удался. Вкуснейшего мяса с баклажанами не только хватило на всех, чтобы наесться до отвала, еще и осталась порция, которую Нелли выложила в банку и завинтила крышкой. Чтобы они с Зорьяном взяли с собой. И ватрушек целый пакет подарила. Мохито был на седьмом небе от радости: подарок пах выпечкой, медведицей и медвежонком. Он не ощущал зависти – видимо, потому, что не знал Цветана раньше, и тот своим счастьем у него ничего не отобрал. Мог бы и не приглашать в дом, но пригласил, поделился каплей семейного уюта и домашней едой. Нет, никакой зависти. Только благодарность.
Мохито растянул ватрушки на два дня. Деликатный Зорьян не стал покушаться на выпечку, удовольствовавшись мясом с баклажанами. Мохито это было только в радость. Он разделял отрезки времени, вознаграждая себя подарком. Пробежал кросс, выполнил упражнения – получай ватрушку. Вышел на построение, огреб порцию нравоучений от Светозара, проверил стенды со спецтехникой – получай вторую. Это помогало сосредоточиваться на текущих делах, отодвигать подальше мысль о неизбежном одиночестве. Первый порыв – увольняться, бежать – утих. Привязанность к Йонашу и Шольту, привычка топтать знакомые переулки и парковаться на узких улочках привязывали к месту сильнее выкопанной берлоги. Если бы знать, что где-то ждет вторая половинка, Мохито, без сомнения, бросил бы все и уехал. Но не мог решиться на побег в пустоту.
Страдания продлились два с половиной дня, и оборвались в десять часов вечера – бродившие по кругу мысли спугнул хрип динамика внутреннего оповещения. Искаженный голос дежурного, доносившийся из черной коробочки в прихожей и репродукторов на плацу, взбодрил объявлением боевой тревоги. Мохито, бросивший недоеденную картошку с печенкой, одевался, поглядывая на часы и укладываясь в нормативы. Зашнуровав ботинки, он скатился по лестнице, выскочив из подъезда, чуть не сбил с ног Зорьяна. Они побежали в оружейную следом за лисом Христофором, опережая волка Живомира. От КПП уже мчалось подразделение волка Гвидона – как выяснилось позже, дружная компания холостяков не разошлась по квартирам, а просиживала штаны в блинной возле части, поглощая третий ужин и гоняя чаи.
Получая оружие и патроны, Зорьян повернулся к нему, быстро спросил:
– Ты ничего не учуял возле подъезда? Чужой запах.
– Нет, – честно признался Мохито. – А чей? Человек, волк, лис?
– Неважно, – уклончиво ответил Зорьян. – Наверное, показалось. Вернемся – перекинусь и хорошенько все обнюхаю.
После этого стало не до разговоров на сторонние темы. Два подразделения, согласно приказу командира роты, погрузились в микроавтобусы. Еще одна группа – в вертолет. Судя по координатам, цель была не так уж далеко от города. Медвежий хутор Болотный Удел, затаившийся в балке между двумя деревнями. Одно из подворий официально занималось производством медовухи, имея разрешение на посев полей волкобоя. По данным информатора, в погребах сейчас скопилась и бирючиновая настойка, запрещенная к производству и реализации, и концентрат сока волчеягодника, закрепленный химическими добавками. По неподтвержденным сведениям на подворье использовался рабский труд, в домах могли удерживать заложников.
Тренировки до седьмого пота не забылись, подразделения продвигались к избам слаженно, как к макетам на полосе препятствий. Медведи оказывали вялое сопротивление – отстреливались из охотничьих ружей, превратившись, загораживали массивными тушами двери, нападали на тех, кто входил через выбитые окна. Мохито с Зорьяном искали вход в подвалы, выслушивая указания голоса в наушниках. Они углубились в боковой коридор, удалились от шума и выстрелов. Быстро нашли пригнанную крышку, скрывавшую спуск в подпол, осветили темное подземелье.
Зорьян спустился первым, сбил прикладом замок с ближайшей двери. Свет фонарика скользнул по ящикам, заполненным бутылками с черной жидкостью.
– Обнаружена партия товара. Перехожу к следующему помещению.
Второй замок победил Мохито. Дверь заскрипела, неохотно открываясь. Ствол автомата обвел темную комнату, повторяя движение светового луча. Зорьян задержал фонарик на белесом тюке возле стены. Опустил ствол, всмотрелся, нашарил выключатель. Мохито не успел выругать его за нарушение инструкций – тусклая лампочка осветила подземную комнату. И не просто комнату. Тюремную камеру, в которой держали белого медведя.