А вот что вспоминает ветеран 6-й армии А.А. Каменцев из города Стрый Львовской области: «Как участник Великой Отечественной войны, испытавший трагедию 1941—1942 годов, не могу не сказать: так называемая «внезапность» войны — это ложь. 11—12 мая 1941 года на совещании в штабе 18-го мехкорпуса в г. Аккерман (теперь Белгород-Днестровский) было четко и ясно сказано: с 22 по 28 июня Германия начнет военные действия. Против нашего Одесского округа стоят 11-я немецкая армия и 4-я румынская. Замполитам батальонов и полков это объявили сначала комкор-18 генерал П.В. Волох, а потом полковой комиссар И.А. Гаврилов.
В конце мая командир 44-й танковой дивизии полковник В.П. Крылов собрал в Тарутино (это местечко в тогдашней Измаильской области) совещание сержантского состава и отчетливо сказал: «С 22 по 28 июня начнется война. Против нашей дивизии на той стороне реки Прут стоит дивизия полковника Гофмеера». Полковника Гофмеера мы знали, так как с группой офицеров он был у нас в Тарутино на параде 7 ноября 1940 года. О какой внезапности можно говорить, если сержанты и лейтенанты почти точно знали о сроке нападения? Что же из нас «дурачков-винтиков» сделал верховный вождь для оправдания своих просчетов? Речи не может быть даже о тактической внезапности. Я специально называю фамилии комсостава, чтобы вы не думали, что я фантазер...»
Пишет о мифе «внезапности» и академик А.М. Самсонов, кандидат юридических наук Е.Н. Мельников из Москвы.
«Что касается наших войск в западных пограничных районах, — вспоминает Мельников, — то как раз для них-то и не было внезапным нападение. Наши пограничники даже домой писали — и эти письма мне известны лично, — что Гитлер вот-вот нападет, ибо уже совершенно отчетливо было видно и слышно по гулу моторов огромное сосредоточение гитлеровских войск на нашей границе...»
Все эти свидетельства получил академик А.М. Самсонов в ответ на ряд своих публикаций о начальном периоде войны. Это еще одно доказательство тому, что не только ошибки Сталина и высшего военного командования привели к трагедии первых лет войны, но и все то же головотяпство, отсутствие боевого опыта, неумение воевать.
Что же касается самого Сталина, то, представляется, и здесь нельзя упрощать проблему и сводить все к демоническим поступкам дорвавшегося до власти преступника. Нелишне еще раз вернуться к воспоминаниям Жукова.
«В этих ошибках и просчетах чаще всего (а сейчас можно сказать всегда. — С.К.) обвиняют Сталина, — пишет маршал. — Конечно, ошибки у И.В. Сталина, безусловно, были, но их причины нельзя рассматривать изолированно от объективных исторических процессов и явлений, от всего комплекса экономических и политических факторов.
Нет ничего проще, чем, когда уже известны все последствия, возвращаться к началу событий и давать различного рода оценки. И нет ничего сложнее, чем разобраться во всей совокупности вопросов, во всем противопоставлении множества мнений, сведений и фактов непосредственно в данный исторический момент...»
Конечно, Георгий Константинович не оправдывает Сталина, он призывает к глубинному анализу событий, сложнейших предвоенных процессов. Нельзя забывать о той продуманной, блестяще подготовленной и проведенной дезинформации гитлеровцев по поводу нападения на Англию. Не мог не видеть Сталин и стремления Англии, других западных держав столкнуть нас с Гитлером, и тому были документальные подтверждения. Зная антисоветские взгляды Черчилля, мог ли он ему доверять до конца? Нельзя не помнить, что на стол Сталина ложились не только донесения Рихарда Зорге. Начальник разведывательного управления Ф.И. Голиков убеждал его, что «слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки». Такие же выводы на основе разведданных делали и нарком ВМФ Кузнецов, посол в Германии Деканозов. Поэтому, когда сейчас утверждают, что все вокруг предупреждали Сталина о близком нападении, а он упрямо шел наперекор здравому смыслу, это, думается, не совсем верно. Но и неверно сваливать все на Голикова и ему подобных. Сталин должен был, обязан перебороть себя, свои ложные предубеждения, ибо все эти так называемые просчеты слишком дорого стоили народу, стране. История никогда не простит ему этого.