Таковы реальности, о которых тоже не следует забывать, углубляясь в подробный анализ наших тяжелейших поражений начального периода войны.
«НИ ШАГУ НАЗАД!»
Новый, 1942 год в штабе Северо-Западного фронта встретили в напряженной обстановке. К этому времени некоторая растерянность гитлеровского руководства и психологический шок от ударов Красной Армии начали проходить. Сопротивление противника возросло, а наступательная мощь наших войск упала.
К 1 января 1942 года войска фашистской Германии вместе с союзниками насчитывали на Восточном фронте 3 909 тыс. человек, около 35 тыс. орудий и минометов и 1500 танков. Им противостояли с советской стороны 4 199 тыс. человек, 27,7 тыс. орудий и минометов, 1784 танка (в том числе 506 современных).
Общее соотношение сил было примерно равным, но задачи перед воюющими сторонами стояли разные. Гитлеровское командование основной задачей на зиму считало удержание занимаемых позиций и выигрыш времени на подготовку новых резервов, необходимых для будущего весеннего наступления. Из активных действий только группе армий «Юг» предписывалось, прочно удерживая рубежи, «добиваться взятия Севастополя, для того чтобы высвободить резервы и перебросить их из Крыма на другие участки фронта».
Советское Верховное Главнокомандование считало, что вермахт, деморализованный поражениями и плохо подготовленный к боевым действиям в зимних условиях, не сможет оказать должного сопротивления без восполнения понесенных потерь. Ставка приняла решение начать общее наступление на широком фронте от Ленинграда до Крыма. Войскам Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронтов предстояло нанести поражение группе армий «Север» и деблокировать Ленинград. Войскам левого крыла Северо-Западного фронта, Калининского, Западного и Брянского фронтов надлежало окружить и уничтожить главные силы группы армий «Центр». Юго-Западный и Южный фронты должны были решать задачу освобождения Донбасса, а Крымский и Кавказский фронты совместно с Севастопольским оборонительным районом завершить освобождение Крыма.
Ставка во многом исходила из военно-стратегической и политической необходимости. Слишком велико было желание освободить из оккупации миллионы советских людей, вырвать из кольца блокады Ленинград, вернуть Донбасс и индустриальные районы юга страны. Вопрос об общем наступлении решался на совместном заседании Ставки и Политбюро ЦК ВКП(б), где все решило выступление Сталина, который прямо заявил, что «немцы в растерянности от поражения под Москвой, очень плохо подготовились к зиме. Сейчас самый подходящий момент для перехода в общее наступление». К сожалению, Ставка и прежде всего Верховный Главнокомандующий недооценили врага и переоценили состояние и качество боевой подготовки своих войск. Немцы располагали значительным количеством живой силы, техники, вооружения и боеприпасов для организации прочной обороны. Мы же были во всех отношениях не готовы к таким масштабным наступлениям. Ведь даже в годы наших последующих побед, мы не проводили одновременно подобных операций. Но слово Сталина было законом, а из военных никто не выступил против. Правда, пытался протестовать Жуков, но и то не против самого принципа, а только против такого количества операций. Да еще начальник Генерального штаба несколько раз повторил, что надо больше думать.
А думать было над чем. Тот же Северо-Западный фронт должен был участвовать одновременно в двух операциях на разных стратегических направлениях, нанося расходящиеся удары. Вот почему был так озабочен штаб фронта даже в новогоднюю ночь. Еще 18 декабря, в разгар Московского наступления, Ватутин получил директиву Ставки, которая предписывала: «Не позднее 26 декабря 1941 года нанести удар силами не менее шести усиленных стрелковых дивизий из районов Осташков в общем направлении на Торопец, Велиж, Рудню, дабы во взаимодействии с войсками Калининского фронта отрезать пути отхода противнику и не дать ему возможности задержаться для обороны на заранее подготовленном рубеже оз. Оталово, Андреаполь, западный берег реки Западная Двина, Ярцево. В дальнейшем ударом на Рудню отрезать Смоленск с запада». Одновременно 11-я армия должна была нанести удар на Старую Руссу с ближайшей задачей овладеть этим городом и с последующей, наступая на Дно, Сольцы, «во взаимодействии с войсками Волховского фронта отрезать пути отхода противнику со стороны Новгород и Лучи». 34-й армии предстояло «сковать противника на демянском направлении».
Более всего Николая Федоровича волновало направление главного удара по группе армий «Центр». Где взять те шесть полнокровных дивизий, если стоящая на этом направлении 27-я армия сильно ослаблена?