— Хватит, прошу вас, хватит!..
— Не-е-т, ты тут один не останешься, мистер Джесон Кейдж. Со мной тут целый год никого, кроме Хряка, не было, только с ним и болтали, больше не с кем. А перед тем, как сбросить сюда, ему выжгли половину мозгов, врубаешься? Нет уж, один ты тут никак не останешься! Ну-ка, давай, поговори со мной!
— Да-да, расскажи Коршуну, за что тебя сунули в этот медный мешок, а? Ты слышал, или тебе повторить, мистер еще-непроснувшийся-Кейдж?
(Вдох... выдох... вдох... выдох...)
— Мне кажется... вы давно... не читали... газет...
— Никогда не читал, зато употреблял каждый день, когда был на свободе... (хихиканье)
— Заткнись, Хряк! Ну, давай! Трави, Кейдж!
— Но я не хочу говорить... обо всем об...
— Нет, говори!
— Надо рассказывать, мистер Кейдж. Ты рассказываешь про себя, я тебя слушаю, потом я про себя — ты меня слушаешь. Надо, мистер Кейдж. Про Коршуна я слышал все, что можно и что нельзя. И про меня слушать больше нечего. Так что будьте уж так добреньки, мистер Кейдж...
— Заткнись, Хряк. Кейдж, я кому сказал, рассказывай!
— Ну... хорошо... Хорошо. Но это... ужасно больно.
— Пускай будет больно, Кейдж.
— Нас засунули в этот мешок, мистер Кейдж, не для того, чтобы мы тут сидели и радовались...
— Подумать только, целая вселенная за этими стенами. Вот вы, Коршун, вы откуда сюда попали?
—- Планета называется Крегс, а город — Рэпшн, а улицы у него — это глубокие трещины, бывает аж до самой середки планеты, и они до краев наполнены этой, как ее, серой расправленной, и она кипит...
— Ага, ага, ты мне уже рассказывал про свой Рэпшн, там полно богачей, они живут во дворцах, а по вечерам между балконами вьется желто-зеленый дымок, верно?..
— Заткнись, Хряк. Давай ты, Кейдж.
— Не надо затыкаться, Хряк. Расскажите лучше о себе.
— Вы хотите знать, откуда я родом, мистер Кейдж?
— Он издалека, его планета называется Альба, Кейдж.
— Ага, Альба, верно, а город называется Даск. Даск — это в горах, там у нас во льду вырублены пещеры, а когда солнце встает или заходит и все покрыто туманом, льды переливаются, как радуга, как бриллианты.
— Я все это уже слышал, Хряк. Пусть Кейдж рассказывает.
— Ну а я... моя планета называется... Земля.
— Земля?
— Замолкни, Хряк.
— А жил я в городе, который называется Венеция. Во всяком случае, там меня арестовали, там судили и там же вынесли приговор: медная клетка пожизненно. Венеция! В этом городе живет море, оно создало ее улицы... море омывает и великолепные палаццо богачей, и грязные трущобы, где меж домами натянуты веревки с бельем. Моторные баркасы там причаливают прямо к базарной площади, где вся набережная завалена капустой, помидорами, хурмой, мидиями, артишоками, крабами и омарами. По неровному квадрату Пьяццы там бродят толпы туристов, студентов-архитекторов, банкиров, художников; они гуляют меж розовых колонн дворца Дожей, они спускаются в порт и любуются узкими каналами и высокой аркой моста Вздохов, выгнувшейся между дворцом и старой тюрьмой. Если студенты увидят, что вы праздно и одиноко шатаетесь где-нибудь в районе парка или у моря, они тут же подбегут к вам, кто-нибудь хлопнет ладонью по спине и пригласит с собой, и вас потащат в вапоретто, и вы поплывете по Большому каналу и будете смеяться, и распевать песни, и заигрывать с проходящими девушками... а я расскажу Бруно про развалины древних построек, архитектура которых восхищала людей со всего света еще со времен Рескина. Потом мы помчимся по аллее к Менсе, повеселимся возле Понта Академиа с его коричневыми стенами, с которых свисают лишайники и мох, пройдем мимо крохотных магазинчиков, где продают вино, поднимемся по ступенькам и затарабаним в дверь, и кухарка нас впустит, и мы станем есть и пить, и петь веселые песни, а Бруно скажет, что жизнь прекрасна, и не о чем беспокоиться, и я перестану грустить, потому что я — в Венеции...
— Эй, в чем дело, мистер Кейдж?
— Продолжай, Кейдж.
— Кто-нибудь из вас видел этот медный мешок снаружи?
— Клянусь дьяволом, его и изнутри никто не видел.
— Заткнись, Хряк.
— Он расположен где-то высоко в горах, на скалах, покрытых вечным снегом. Даже облака здесь какие-то тощие. По ночам сквозь них далекие звезды могут бросить свой мерцающий взгляд на эту Медную клеть. А она разлеглась тут и даже не обернется, даже не пошевелится.
— Медную клеть видеть не положено, мистер Кейдж.
— Ну да, не положено. Откуда ты знаешь, как она выглядит а, Кейдж?
— Видел чертежи. Я много повидал такого, Хряк, чего другим не положено видеть. Ты понимаешь, ведь я когда-то изучал архитектуру.