Джо увидел этот люк, ведущий в потайной ход, когда уже бежал по переходу. Он упал на колени, сдвинул крышку люка и покатил ее к лестнице. Вам, ба-бам, бам, бам, ба-бам — затарахтела она вниз по ступенькам — ну точно, как его мотоцикл.
— Эй, ты что, с ума сошел? — раздался голос за его спиной. Джо нырнул в отверстие люка. Стены и потолок больно царапали спину и плечи.
— Джо, ну зачем ты так делаешь...
Подземный ход был уже столь тесным, что ему приходилось ползти, слушая оглушительное эхо собственного дыхания. Мало того: пол его был залит водой. А за спиной глухо и размеренно дышал преследователь.
Но вот голова его уперлась в какую-то невидимую во тьме преграду. Он нажал плечом. Она не поддавалась, и это было ужасно.
— Джо?..
И, о боже, она подалась! Стук упавшей железной перегородки — а это была именно она — оказался глуше, чем он ожидал. Он протиснулся наружу, несколько метров на четвереньках прошел по какому-то ковру и встал на ноги. Прямо перед ним светилась опрокинутая на бок буква Н: из какого-то помещения за двойными дверьми пробивался свет. За спиной слышался громкий шорох и размеренное дыхание. Он распахнул двери, шатаясь, шагнул вперед и чуть не ослеп от яркого света после мрака подземелья.
— Но ведь я уже говорила, что...
— Я только что разговаривала с Шейлой. Я сказала ей, что никто не имеет права обвинять ее. И в конце концов...
— Оливер! Что ты там делаешь? Вылезай оттуда сейчас же!
— Оставь его в покое, Берт. Ты же знаешь Оливера... О, прошу прощения!
— А я и не заметил, как вы вошли! С вами все в порядке? Идите сюда, я налью вам мартини!
— Ради всего святого, Стив, кто же пьет мартини...
— Тысяча извинений. Я случайно вас не задел?
— ...Джо?..
— Держу пари, вы такого еще не слышали! Ронни, расскажи молодому человеку свой анекдот, ну, тот самый...
Джо двинулся было вперед, но тут же зацепил ногой за провод удлинителя. Канделябр перевернулся.
— Эй-эй, осторожнее! Куда вы девали ваши глаза, молодой человек?
Джо дрыгнул ногой — провод отцепился. Но в зале уже было темно, как в склепе.
— Вы, правда, ничего не хотите? Ну, если не мартини, тогда, может...
— Мне кажется, ты к нему слишком строг, Карл.
— ...в конце концов, вы ведь знаете, он оказался в таких стесненных обстоятельствах...
— Я знаю одно, если бы хоть кто-нибудь сказал мне такое, я бы ему выцарапала глаза!
— Джо?
— Оливер? Что ты там делаешь под роялем? С тобой все в порядке? Ты меня слышишь, Оливер?
Джо уже карабкался по узким ступенькам к маленькому балкончику.
— Я так старалась, смешивала, неужели никто не хочет... Молодой человек, не хотите ли...
— Джо?..
Он уткнулся лицом в портьеру. Тут же запутался в ней, но после короткой схватки неожиданно оказался в длинном коридоре.
Он перепрыгнул через провод и снова побежал. В лунном сиянии, проникающем сквозь окна, воздух казался наполненным тончайшей пылью.
Возле огромной картины в позолоченной раме он остановился и оглянулся. На какое-то мгновение потемневший лак картины неожиданно просветлел. Он увидел богато обставленную комнату, полную мужчин и женщин в вечерних туалетах, а среди них две маленькие фигурки. Крепко сцепившись друг с другом, они яростно боролись. Одна из фигур была совершенно голая.
Но кто-то уже раздвигал голубые портьеры, закрывающие дверной проем.
Джо снова побежал. На повороте, там, где стоял стул, он не успел затормозить, врезался в стену и снова оглянулся.
— Куда ты ведешь меня, а, Джо? Ты уверен, что нам сюда? Главное, доведи до места, я выпущу это и уйду, и оставлю тебя в покое. Ты же знаешь, я не отстану. Думаешь водить меня тут кругами, да? Ничего не выйдет! Ты делаешь большую ошибку!
Джо ухватился за спинку стула и почувствовал, что тот сейчас развалится.
— Ну, веди же! Нам нужно прямо к запертой комнате! Ну, куда идти, Джо?
И Джо снова побежал. Дышать стало тяжело, он задыхался. В горле что-то хрипело, грудь разрывалась на части.
— Давай, Джо, я ведь все равно не отстану, давай-давай, Джо!
Оштукатуренные стены кончились; начались облицованные грубым камнем. И окон больше не было. Но он обратил на это внимание лишь тогда, когда потолок резко снизился и теперь нависал над его головой всего сантиметрах в тридцати.
— Мы только зря теряем время, слышишь, Джо? Ну что ты все бегаешь по кругу? Брось, ты же нормальный парень, будь проще, а, Джо?
Промежуток между стенами тоже сузился. Охваченный тихим ужасом, близкий к истерике, он медленно продвигался вперед. Острые камешки под ногами больно впивались в голые ступни. В нишах мерцали язычки пламени. На какое-то мгновение ему представилось, что впереди коридор сужается до размеров канализационной трубы.