Иногда мальчик бродил один вдоль ручья. Однажды за ним погнался кабан, и мальчик влез на дерево. Кабан попытался залезть вслед за ним, не сумел, а мальчик, сидя в развилке ветки, смотрел, как кабан мечется внизу, разглядывал его оскаленную морду со сломанным клыком и жесткую щетину, покрывавшую шкуру зверя.
Затем он услышал мяукающий звук и увидел Тлото, бредущего к дереву. Мальчик закричал: «Уходи!», воспользовавшись речью впервые с тех пор, как появился в лесу. Но Тлото не мог ни увидеть его, ни услышать.
Животное вдруг отвернулось от дерева и бросилось к Тлото. Тот мгновенно исчез. Мальчик спрыгнул с дерева и побежал за кабаном на шум, с которым зверь продирался сквозь подлесок. Мальчик продрался следом, выскочил на поляну и замер.
Посреди нее наполовину увяз кабан, который отчаянно пытался выбраться. Вот только это была никакая не поляна, а болото, покрытое плавучими растениями. Тлото стоял на другой его стороне; ноздри его дрожали, слепая голова поворачивалась из стороны в сторону. Каким-то образом этот урод заманил кабана в болото. Видимо, зверь бежал слишком быстро и влетел туда с разгону, не успев остановиться. Это казалось чудом, чем-то совершенно невозможным в данной ситуации. Мальчик не выдержал и засмеялся.
Услышав шум за спиной, он замер на миг, затем осторожно обернулся. Позади стоял Кворл. Тем временем отчаянный визг сменился бульканьем, а после наступила полная тишина. Кворл ответно улыбнулся мальчику слегка растерянной улыбкой:
— Почему ты смеялся?
Мальчик снова повернулся к болоту. Исчез не только кабан, но и Тлото.
Кворл повел мальчика обратно к их стоянке. Проходя мимо ручья, он увидел отпечатки ног мальчика и нахмурился.
— Оставлять следы на сырой земле опасно. Хищные животные придут пить, унюхают тебя и будут искать, чтобы съесть.
Что, если бы этот кабан стал охотиться за тобой вместо того, чтобы бежать в болото? Если уж ты хочешь оставить следы, делай это в сухой пыли. Но лучше не оставлять вообще.
Мальчик слушал и запоминал. Но этим вечером он отделил от своей порции большой кусок мяса и отдал Тлото, когда тот появился у костра. Кворлу этот поступок, похоже, очень не понравился.
— Он бесполезен,— сказал он.— Не трать на него еду. Впрочем, мы все гистосенты.
Мальчик хотел переспросить, но не сумел справиться со своим языком и засмеялся. Кворл удивленно посмотрел на него. Мальчик снова засмеялся, и Кворл засмеялся тоже.
— Ты научишься. Научишься в конце концов,— гигант стал серьезным.— Знаешь, это первый гистосентный звук, который я слышу от тебя с тех пор, как ты здесь.
Мальчик помрачнел, и Кворл повторил фразу. По лицу мальчика он понял, какие слова оказались ему непонятны. Он на минуту задумался.
— Ты, я, даже Тлото — гистосенты. Деревья, камни, животные — нет. Ты смеешься — это гистосентный звук. Слово это исторически означало «чувствующий», и это значит, что ты отдаешь себе отчет, где ты был, где ты сейчас и куда пойдешь. Оно также значит — «оценивающий».
Мальчик посмотрел в ту сторону, куда исчез Тлото.
— Ты все еще интересуешься этим уродом? Я расскажу тебе, как живут здесь, на материке, так близко от радиации. Радиация сделала так, что некоторые из наших племен ушли на тысячелетия вперед по цепи человеческой эволюции, некоторые же вернулись по ней назад. Но и те, и другие остановились на той точке, на которой могут поддерживать генетическую стабильность вида. Тлото же — таких, как он, сейчас уже очень мало — случайный бросок куда-то в сторону от человеческого спектра. Когда я вижу, что неандертальские ребятишки дразнят его, я всегда их останавливаю. Но по той же причине я хочу, чтобы ты прекратил оказывать ему внимание. Оно может повредить ему так же, как камень или брошенная палка...— он осекся.— Но сейчас, наверное, эти слова тебе не нужны.
Мальчик задумался. Гистосент? Откуда-то к нему пришло другое слово, притянутое по ассоциации рифм, а затем и по значению. Он попытался поставить одно слово перед другим, чтобы понять, которое было первым. Так начался процесс определения, и он длился, пока мальчик не заснул.
В течение следующих дней он много смеялся. Выживание в лесу стало рутиной. Мальчик наблюдал за Кворлом, когда они встречали других лесных жителей. Часто встречи сопровождались добрыми словами и ощущением дружелюбия, которое позволяло расслабиться. Но если встречался кто-то со шрамами, Кворл словно застывал.
Однажды мальчик подошел к храму на каменной плите. На камне были вырезаны фигуры — странные создания, может быть, даже люди, но такие искаженные и деформированные, что их стало почти невозможно узнать. Разглядывая их, он заметил, что из храма вышел жрец и наблюдает за ним, и снова сбежал под защиту деревьев.