– То, что может быть, я предоставлю решать полиции и прокуратуре. Я всего лишь врач. – Магнусу Шварцу с трудом удалось подавить озлобленность, звучавшую в его голосе. – Так же, как и вы, коллега Фёлькер, позвольте вам напомнить. Так что вам лучше воздержаться от высказывания каких-либо подозрений.
– Прокурор все равно даст распоряжение о проведении вскрытия, – сказал Петер.
– Всему свое время, – возразил Шварц. – В первую очередь полиция попросила меня произвести это вскрытие. Вы ведь сами знаете, что я не могу делать это самовольно. – Он посмотрел на коллегу поверх очков, и в его взгляде улавливалось сочувствие. – Речь идет всего лишь о вскрытии, коллега Фёлькер. И если я сегодня вообще еще что-то сделаю, то, скорее, в угоду вам и старым добрым временам. А если вы хотите при этом присутствовать, вам придется набраться терпения.
Петер, похоже, не заметил иронии в словах Шварца. Или проигнорировал ее сознательно. Во всяком случае, он остался доволен этой фразой и уселся на деревянную скамейку возле облицованной кафельной плиткой стены. Оба санитара вышли, оставив трупы женщин в зале.
Бёму пришлось взять себя в руки, чтобы не высказать Фёлькеру все в глаза. Этот врач только мешал работать. Так же, как и этот полицейский из полиции нравов, который его притащил. Когда доктор Шварц снял с трупа простыню, зануда Вильгельм уставился на превращенные в месиво руки мужчины. Длинный полицейский ни на миллиметр не отошел от мраморного стола.
– Кошмар, – сказал он. – Похоже, его пытали!
У Бёма лопнуло терпение. С него было довольно! Не вставить ли ему и свое словцо?
– Дорогой друг, вы работаете в полиции нравов! – прикрикнул он на хитреца. – Вы считаете, что только потому, что этот мужчина обнажен, это дело должно расследоваться у вас? Если вы не хотите, чтобы сейчас и в самом деле кто-то был подвергнут пыткам, дайте нам выполнить свою работу! Вы поняли меня?
– Конечно, господин старший комиссар! – Долговязый парень принял стойку и повернулся кругом. Самое время.
– Хорошо! – Гнев Бёма почти испарился, когда он снова повернулся к доктору Шварцу. Комиссар полиции нравов сел на скамейку рядом с «красным» врачом. Оба молчали.
– Так, доктор, – сказал Вильгельм и откашлялся. – Продолжим. На чем мы остановились?
– Э-э-э, травмы, – предположил Магнус Шварц. – Они были нанесены ему профессионалами. И однозначно еще до смерти, судя по кровоизлияниям.
– Когда он умер? И как?
– Точное время смерти трудно установить. Я бы сказал, что мужчина мертв уже максимум два-три дня. Точнее я пока, к сожалению, сказать не могу.
– Значит, он в любом случае был уже мертв, когда вчера плюхнулся в Ландвер-канал?
– Это я могу подтвердить на сто процентов, – кивнул Шварц. – Мужчина однозначно не утонул. В его легких не обнаружено воды.
– Я предполагал, что это не утопленник, – проворчал Бём. – И если не ошибаюсь, вы мне это уже подтвердили прошлой ночью. Не тяните, доктор! Я сегодня и так уже потерял массу времени.
– Причина смерти, однако, странная. Вы будете удивлены, когда узнаете ее! Бедный парень умер не от причиненных ему увечий.
– Тогда удивите меня поскорее, доктор! Что вы обнаружили?
– Героин, – коротко сказал Магнус Шварц.
– Героин? – Вильгельм действительно был поражен.
– Остановка дыхания, вызванная передозировкой диацетилморфина, иначе говоря – героина.
– Это же средство от кашля?
Шварц кивнул.
– Таблетки от кашля для морфинистов. Они использовались раньше как противоастматический препарат. Пока не обнаружили, что вызывают привыкание. Это чрезвычайно сильный опиат, его вряд ли можно приобрести на легальном фармацевтическом рынке – только на черном. И если его употребить в большом количестве, то останавливается дыхание. Но вы этого уже не чувствуете.
Рат с удовольствием вдохнул прохладный воздух. Некоторое время он постоял у выхода, пытаясь собраться с мыслями. У него было такое ощущение, словно он очнулся от мрачного сна. Мертвое лицо, которое пристально смотрело на него. Такая картина может возникать только после посещения морга! Комиссар зажег сигарету, глубоко затянулся и стал спускаться по ступеням.
Не было никаких сомнений!
Это был он! Однозначно.
Там, на мраморном столе, лежал тот самый русский. Мужчина, который приходил к нему пару ночей тому назад. Пьяный, который расколотил его шкаф. Как быстро, однако, все это произошло! Как быстро это превратилось в очередное расследование для убойного отдела!
Гереон еще раз сделал глубокую затяжку, поднял воротник, доходивший до самых глаз, и отправился к Ораниенбургер Тор.