Так и получилось, за очередным поворотом показался узкий проем и выход на площадку.
– Это не Моисей, – подметила Джин.
– Ч-ш-шш… найдем, еще найдем.
Как только я высунулся на площадку, моментально получил резкий удар от Милицы. Эта стерва задула так, что веки чуть в обратную сторону не вывернулись. Вот зараза-то! Ясное дело, в конце дня Милицу обычно срывает с катушек. И как ни упрашивай, она швыряет свои осколки с такой силой, что, если вовремя не укрыться, очень скоро все карманы оборвать может. Адам с Милицей заодно. Чем сильнее она дует, тем больше он расставляет свои черные следы.
Ничего не оставалось, как вернуться на несколько коридоров назад и переждать Милицу. Все равно никто сюда не сунется, учитывая, что происходило снаружи. Такой поток Милицы любого собьет с ног, а Адам еще и запачкает сверху. Нам с Джин и Робом надо ждать следующего дня, чтобы посмотреть, что же там происходит.
– Джин?
– Чего тебе?
– Устала?
– Думаешь, мы когда-нибудь найдем Моисея? – она явно решила сменить тему.
– Ты опять?
– Что значит опять?! – всхлипнула Джин. – Сколько можно слоняться, тебе самому-то не надоело? Мне вот надоело… – добавила она грустно.
– Не знаю, давай у Роба, что ли, спросим, а?
Я достал Роберта и проделал весь ритуал от начала до конца. Роб на этот раз все кричал про какую-то финансовую рентабельность, голосил про «здесь и сейчас» и вывел странный лозунг – приложи свое намерение к своей финансовой рентабельности. Наверное, на этот раз в него вселился «продавец счетов». Или как там они называются? Поток Роба оборвался на фразе «живи сейчас», после чего я с силой закрутил крышку и сам куда-то провалился. Не хватало мне еще «жить сейчас». Этого мне точно не надо! Так лучше и не жить совсем.
Глава 7. До
<Без географического наименования, 2100-е годы. Новая цивилизация>
Над площадкой поднялся большой пласт Пао, на нем сидел светло-коричневый ЛЮ.
Рядом с ним еще один цвет. Еле различимый, серо-голубой, почти прозрачный.
Старый мудрый ЕТ!
Пласт Пао упал на площадку, разлетевшись на множество кусков в разные стороны. Но никто не побежал их подбирать. Пришло время для последнего урока старому мудрому ЕТ.
Самый яркий цвет станет прозрачным. Это я вспомнил грустный урок МА.
Последний урок важен и не важен. Потом уже не дать последний урок. Прозрачный коридор – не место для уроков.
Старому мудрому ЕТ я дал свой урок-воспоминание. Я вспомнил, как первый раз увидел его, когда пришел к Башне, как узнал, для чего нужен Подъемный Блок, как надо подниматься на Башню и как опасны пласты Пао во время темнолетающего Пао.
И очень важный урок: делать Башню выше – тяжело, делать Башню выше – легко.
С каждым пластом Пао, который поднимал старый мудрый ЕТ, Башня становилась выше, значит, очень скоро мы дотянемся до Яркого Пао, каждый получит свой самый яркий урок.
Вот почему ЕТ стоит у Подъемного Блока, как когда-то стоял его учитель, старый мудрый ЯТ. ЕТ даже не нужно ходить к Перекладинам. Каждый новый пласт Пао делает Башню выше. Пао больше, Башня выше.
«Пао больше, Башня выше», – передал я свой прощальный урок старому мудрому ЕТ.
ЕТ стал совсем прозрачным. Мы понесли его в Прозрачный Коридор.
Часть третья
Глава 1. Конбор
<Уссурийская тайга, 1946 год>
– Слушайте не звуки, а состояние, – сказал Сато, и его слова растянулись как смола, вытекающая из дерева, сначала в виде блестящей капли, потом тянущейся ниточки. – Состояние важнее.
Я подумал, что не понимаю, на каком языке он говорит.
– Вы научитесь различать звуки внутри состояния. Но пока звуки – это всего лишь звуки. В самих звуках ничего нет. Состояние. Состояние есть.
Мы стояли на краю высокого утеса, ловили рыбу. Даже не ловили, а поддевали. Весной рыбы в уссурийских реках больше, чем воды. Достаточно опустить загнутый гвоздь, с какой-нибудь наживкой, как рыба на нее сама бросится.
Я слышал, местные рыбаки ловили рыбу чуть ли не руками, но мы не решались. Перчатки давно уже разлетелись на лохмотья, а вода была такой студеной, что казалось, нарушены всякие законы физики. Ведь вода не может быть ниже ноля? Но эта вода именно такой и была. Сунешь руки, будто в ледник попал. Кожа краснеет как ошпаренная, чувствуются покалывания.