⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Ты как сюда попал? — спрашивает царь.
А Даниил усмехнулся и сказал:
— Разве я брошу товарищей в беде?
Народ обступил их, смотрит, удивляется: одежда на них вся целая, даже дымом не пахнет.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Ночью царь снова проснулся от собственного крика. И снова забегали слуги, засветили десять тысяч светильников во дворце. И скорее посылают гонца, на этот раз уже прямо к Даниилу.
— Выручай меня, друг Даниил! — говорит ему Навуходоносор. — Приснился мне сон пострашнее прежнего. Я даже запомнил его сам. Ты мне только растолкуй, что он значит, что сулит мне в моей жизни.
— Рассказывай свой сон, — говорит Даниил, — а я буду слушать внимательно и, что знаю, скажу тебе, государь, без утайки.
— Хорошо. Вот что мне снилось, Даниил. Растёт дерево большое-пребольшое. Десять человек его руками не обхватят. Верхушка этого дерева всё небо исколола — такое дерево высокое. А ветви его разрослись до самых краёв земли. Лист широкий, глянцевитый, как изумруд, зеленый, плоды сочные и душистые, и так их много, что на всех людей в мире хватит и еще столько же останется! Дикие звери со всей земли приходят отдыхать в тени этого дерева. Птицы со всего неба вьют гнёзда в его ветвях и дуплах. А дерево греется на солнышке, пошевеливает листьями на ветру, умывается дождем, слушает некие птиц и думает, что всё — и солнце, и ветер, и птицы, и звери лесные — только для него и существует.
Но вдруг раздался громкий голос.
«Срубите дерево! — сказал голос. — Отрубите его ветви! Стряхните листья! Разбросайте плоды! Дикие звери, бегите от этого дерева подальше оно упадет и раздавит вас! Не вейте больше гнёзд в его ветвях, птицы, берите своих птенцов и улетайте с ними поскорее!»
И разбежались дикие звери, и улетели птицы с птенцами, и даже мохнатые гусеницы и те уползли. Раздался страшный треск, и огромное дерево повалилось на землю как подкошенное. И остался от него в поле один пень. Тут поднялся вихрь, развеял все листья, раскидал плоды. А голос продолжал ещё громче прежнего:
«Слушай, Навуходоносор, и внимай! Семь полных лет пастись тебе, царь, на зелёных лугах вместе с дикими ослами и буйволами. Будешь траву щипать, как они, обрастёшь шерстью медвежьей, умываться будешь росою утреннею. Семь лет — запомни! СЕМЬ ЛЕТ, СЕМЬ ЛЕТ, СЕМЬ ЛЕТ!»
Страшный голос говорил всё громче и громче, пока я наконец не проснулся и не закричал изо всей мочи: «Семь лет!»
Выслушал Даниил царя и потупился. И, смущённый, стоял перед царём целый час и не проронил ни слова.
Наконец не вытерпел Навуходоносор и сказал Даниилу:
— Говори! Всё говори без утайки, всё, что у тебя на сердце!
— Государь, — сказал тогда Даниил, — лучше бы сон этот приснился твоему врагу, а не тебе. Ведь дерево, которое ты увидел во сне, — это ты сам, великий и могущественный царь Навуходоносор. До самого неба вознёсся ты гордой душой, и власть твоя — до краёв земли. Но за то, что возгордился ты сверх меры, — за это, государь, потеряешь ты облик человеческий, станешь как дикий зверь и будешь пастись на зелёных лугах вместе с ослами и буйволами, спать под открытым небом, умываться утренней росой, питаться травой да кореньями. И шерстью клочковатою обрастешь, как медведь. Но всё проходит, великий государь! Пройдут и семь лет, и снова ты примешь человеческий образ и будешь восседать на своём золотом троне.
Опечалился было царь Навуходоносор, выслушав слова Даниила. Целую неделю он ходил сам не свой, всё оглядывал себя, не растёт ли шерсть на его теле, да косился на траву: неужели я, царь, буду этой дрянью питаться?
Даже знатные вельможи царские пригорюнились.
Но прошла неделя, другая, всё по-прежнему во дворце вавилонском. По-прежнему льстят царю вельможи, по-прежнему трепещут его народы. Так и год миновал. Сон у царя и вовсе из головы долой.
Вот раз идёт он, прохаживается по стене вавилонской и оглядывает свои владения сверху. Кругом дворцы и храмы, один другого краше. Синий Евфрат полноводный шумит под стеной. А от него прямые, как стрелы, расходятся во все стороны узкие каналы. Легкие и прочные мосты перекинуты через каналы и реку… Из садов поднимается такое благоухание, что голова кружится, а в уши льются песни райских птиц.
«Вавилон, Вавилон, золотой Вавилон!» — ноют они на разные голоса.
— А ведь каналы-то я велел рыть, я — великий и могущественный Навуходоносор! Я! Я! Я! — закричал царь со стены. — Это мои рабы и слуги все сады насадили, все мосты намостили, все дворцы и все храмы построили! Вот и двенадцать золотых львов со ступеней дворца Соломона сторожат вход в мой дворец! Мой! Мой! Мой! Все народы поклоняются мне, мне, мне — великому и могущественному Навуходоносору, царю вавилонскому!