Кир заметил это и спросил Даниила:
— Почему ты не кланяешься этому священному храму? Ведь здесь, в Вавилоне, Ваал считается самым главным богом!
— Какой же это бог, государь! — отвечал ему Даниил. — Это истукан, сделанный человеческими руками. Сперва его вылепили из глины, потом покрыли медью, а медь еще сверху позолотили, чтобы на солнце блестела.
Но Кир сказал:
— Как же не бог, когда он ест и пьёт столько, сколько ни один человек, даже царь, за сутки не съест и не выпьет! Нет, Ваал — великий бог, недаром семьдесят жрецов состоят у него в услужении.
— Государь, умён ты, умён, а позволяешь себя обманывать. Ведь золочёная кукла ни куска не съедает из того, что приносят ей в жертву!
Тут уж Кир рассердился не на шутку.
— Позвать ко мне жрецов божественного Ваала!
Выстроились перед царем жрецы, все семьдесят человек, в ряд, а царь спрашивает у них грозным голосом.
— Кто выпивает вино? Кто съедает хлеб и баранов, которые приносятся в жертву бессмертному Ваалу?
— Век живи, государь! — отвечают все семьдесят хором. — Сам великий Ваал и съедает всё, что ему приносят, и сам выпивает всё вино.
— Так ли? — спрашивает царь. — А я слышал, что вы всё это съедаете сами. Горе вам, если это окажется правдой!
— Век живи, государь! — отвечают жрецы. — Мы докажем тебе, что Ваал всё съедает сам. Но и ты, государь, обещай: когда ты увидишь, что мы невиновны, вели казнить Даниила за то, что хотел нашего бога унизить, а нас опорочить в твоих светлых очах, государь!
Царь согласился.
И все вместе — Кир, Даниил и семьдесят жрецов — направились к башне Ваала.
За ними ехали повозки, гружённые вином и мукою, а за повозками шло стадо в сорок жирных баранов — ежедневная жертва Ваалу.
У входа в башню жрецы остановились и сказали:
— Век живи, государь! Дальше мы с тобой не пойдём. Вели своим слугам приготовить для Ваала пищу и налить вино в его священные чаши. На ночь запечатай дверь в башню своею царской печатью, а утром приходи. Если еда не будет за ночь съедена, а вино выпито, казни нас какою хочешь лютой казнью. Но если, государь, ты придёшь сюда утром и окажется, что твоя царская печать не тронута, а еда вся съедена и вино все выпито, — воля твоя, государь, не давай Даниилу пощады!
Сказали и спокойно разошлись но домам. Да и чего им было бояться? Ведь к башне вёл потайной ход, подземный. Каждую ночь через этот ход вместе с жёнами и детьми поднимались они в башню и пировали там до рассвета, восхваляя доброту и щедрость своего гостеприимного бога.
Но Даниил придумал, как их всех перехитрить. Когда царские слуги изжарили баранов, испекли хлебы, разлили вино по священным чашам, а сам царь поставил пищу перед Ваалом, Даниил велел своим слугам тайно посыпать пол тонким слоем золы.
Ночью, как обычно, пришли в башню со своими жёнами и детьми жрецы и сели пировать. Все съели до крошки и вино вылакали до последней капли.
Утром, чуть свет, проснулся Кир и велит будить Даниила. Идут к башне.
— Скажи мне, Даниил, у тебя ведь глаза, как у рыси: цела моя печать или нет?
— Цела, государь, — отвечает Даниил. — Цела твоя печать.
Подошли к храму, открывают дверь, смотрят: еды никакой не осталось, чаши священные все вверх дном перевёрнуты, и там и сям по полу валяются бараньи кости.
Кир тут же бросился наземь и закричал:
— Слава великому Ваалу! Нет в тебе обмана!
Но Даниил засмеялся, помог царю встать на ноги и тихонько придержал его рукой.
— Погоди, государь, — сказал он, — не переступай порога, а взгляни сначала на пол и скажи, что ты видишь.
Царь взглянул и воскликнул в изумлении:
— Я вижу в золе отпечатки мужских сандалий и женских, а также множество маленьких босых ног!
Понял Кир, что всё это время жрецы обманывали его и народ и сами со своими жёнами и детьми поедали ежедневную жертву Ваалу — сорок баранов и хлеб — и запивали всё это сладким виноградным вином.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
На другой день царь вызвал Даниила к себе во дворец и сказал ему:
— Ты прав, Даниил, жрецы оказались обманщиками. За это ты можешь выбрать для них какую хочешь казнь.
Даниил опустил голову и крепко задумался. Целый час простоял он в молчании перед царским троном.
— Что же, — сказал наконец Кир в нетерпении, — или ты никак не придумаешь для своих врагов достаточно лютой казни?
Даниил встрепенулся и сказал:
— Нет, государь! Не мне они враги, а тебе — тебе и твоему народу. Мне их кровь не нужна. Довольно того, что их обман раскрылся и обманщики посрамлены. Но не о них, государь, я думал, стоя целый час перед тобою!