Похожую тенденцию эволюции государственного устройства мы наблюдаем и у египетского жреца-историка Манефона. Вначале была эпоха богов, правивших на земле. Потом наступила эпоха царей. Все это имеет, разумеется, под собой основу, так сказать, "доисторическую", в смысле до написания исторических сочинений. Эпохи богов и описания их славных деяний до правления земных царей хорошо известны и из многочисленных древнеегипетских надписей, и по месопотамским глиняным табличкам. И не следует искать корни подобного подхода в особенностях "восточного" мировосприятия. Часто ошибочно утверждается, что подчеркнутая религиозность является особенностью Азии. В действительности же религиозный экстаз - во многом достояние белого человека. Никакого шаманизма не было ни в Египте, ни в Месопотамии.
Как уже было сказано, рассказы о правлении богов продолжаются повествованиями о деяниях или "бездеяниях" царей. Боги как бы благоразумно или благоразумно как бы самоустранились от всякой политической деятельности. Поэтому они и оставили о себе, главным образом, хорошую память. Со временем все плохое забывается. Таково свойство человеческого сознания.
В средневековых хрониках мы наблюдаем уже другую картину. Место богов как бы занимают правители. Есть и некоторый возврат назад. Но это лишь маскировка. Ранее годы считались от каких-то важных государственных событий. По правлениям властителей, консулов, по устроению важных торжеств, от основания города и т.п. Теперь же короли, графы и герцоги, выйдя на первый план, стали оправдывать свою наглость словами: "Все от Христа". Иисус, как представитель вечности, выступил основой, псевдо-мерилом хронологии, оправдывающей узурпацию божественной власти человеком.
Итак. Всегда все категории существ, ступени общественной иерархии существовали одновременно. Есть боги. Есть правители. Есть подлые людишки, смерды, вилланы, которые в результате так называемого прогресса, постепенного развития общества начинают именоваться простыми людьми, народом. Изменения риторики фиксируют подвижки организации, структуры. Слои меняются местами, двигаясь как квадратики "кубика Рубика". Одни выходят на первый план, другие отступают за кулисы. Так вначале существовало прямое управление Богов. После Боги, эти чистые создания, убрались на небо, от греха подальше. На их место заступили правители. Но и их потом потеснил народ.
К чему все это? Я лишь хотел сказать, что наш взгляд на многие вещи архаичен. Как "История русского народа" Н.А. Полевого и, в еще большей степени, "Крестьяне на Руси" И.Д. Беляева явилась в какой-то степени достойной заменой, альтернативой "Истории государства Российского" Карамзина, так и нам следует, взяв месопотамские таблички в руки, понять реальную для нас подоплеку библейских событий. В данной работе я попытался сопоставить разные свидетельства, доставшиеся от не такого уж и "безмолвного большинства" (А.Я. Гуревич), чтобы понять историю, так называемой Вавилонской башни, в современном ракурсе, задвигая выпяченную в древности религиозную составляющую и ставя на первый план народное самосознание.
Отрывок из частных мемуаров, обнаруженных в библиотеке Ашурбанапала
В тот день я был просто счастлив. Трудно выразить, передать словами ту безумную, безмерную, ничем неограниченную, бурную радость, которая овладела мною. Необъяснимый внутренний подъем и легкая дрожь - вот мое состояние. Я метался по улицам, я не мог заниматься ничем серьезным, хотя любое дело мне было по плечу. Я был полон энтузиазма и вдохновения, но не мог ни на чем сосредоточиться. Все внутри бурлило. Мне хотелось обнять и расцеловать весь мир. По улицам носились такие же счастливые люди. Мы не улыбались друг другу милыми приятными улыбками, но смотрели друг на друга как заговорщики как соучастники. При встрече люди обменивались поцелуями, объятьями или рукопожатьями. Потом я выяснил, что в тот день и еще какое-то время после него, вовсе не было краж, убийств, грабежей. Люди ощущали единство, все были друг другу братьями. Это не могло продолжаться вечно. Ведь нужно же подонкам общества хорошо питаться, не работая. Но тогда казалось, что единение и братство - это навсегда, навечно. Народ ликовал.
Что я тогда думал? Думал ли я тогда? Нет. Радость была простой и светлой. Вот Вавилон повытаскивал из спины кинжалы и поднимается с колен. Мы построим башню до небес. Это будет неслыханное, невиданное в истории строение, которое поразит богов, достигнув самой их обители. Тогда можно будет смело смотреть вперед и справедливо утверждать, что человек - это звучит гордо. Наше великое героическое деяние прославят потомки. Они будут, несомненно, помнить башню, даже если она рухнет. Они будут гордиться ею, прославлять ее. Ведь героизм и представляет собой дерзновенность помыслов и действий. Ради этого стоит жить. Даже если строительство принесет горе и разорение, оно меня не разочарует. Так как в самом невероятном дерзновении возвести столь удивительную башню и проявляется небывалое прежде величие человека, торжество его силы и разума, триумф воли.
Из документации храма Мардука
Сегодня на собрании обсуждался правительственный запрос относительно верхушки башни. Следует подобрать богоугодного идола или истинное изображение некоего благостного Бога, подходящего к случаю. Истукан призван одновременно восславить и прославить божественное происхождение, суть и назначение царской власти. Ведь не секрет, что, несмотря на глубинное, сущностное единство правительства и божественного мира, их прославления различны и могут вступать в некоторое, пусть и не существенное, не сущностное, чисто внешнее противоречие. Это, конечно, указывает на несовершенство и греховность человеческой природы, которая мешает постигнуть истину в ее целостности, непротиворечивости, безотносительности и величавой глубине или, точнее, вышине. Хотя то, что наверху подобно тому, что внизу. И Великая Мать носила их во чреве. Поразмысли и восхитись чудесам единства.