Ирв был уязвлен.
— И нечего на меня наезжать. Мусор на входе, мусор и на выходе. Помнишь эту старую хакерскую поговорку? С видео то же самое. Снимаешь всяким дерьмом — на экране тоже увидишь дерьмо. Одна из тех сфер, где вложенные деньги действительно отбиваются. Скажи этим уродам, чтобы купили технику получше, и хватит уже устраивать мне головную боль. Я не волшебник!
— Можешь распечатать мне с этого несколько кадров? Лучше одиннадцать на четырнадцать.
Ирв вздохнул.
— Да могу я распечатать, могу. Но они всегда выглядят как та самая картинка, с которой их распечатали. В данном случае снимки все равно будут дерьмовые. Дерьмо на дерьмовом снимке это дерьмо, ясно?
— Спасибо тебе, Гертруда Стайн[26], - ответил Шпандау.
Ирв поглядел на Шпандау, по-львиному разинул пасть и громогласно рыгнул. А потом сказал:
— И тебе спасибо, Алиса Токлас[27]. Поцелуй мою жирную еврейскую задницу.
Он развернулся и удалился в подсобку печатать снимки. Когда-то в прошлой жизни Ирв преподавал английский язык в Нью-Йоркском университете и не привык, чтобы парни в ковбойских сапогах превосходили его в умении к месту процитировать классиков.
ГЛАВА 9
Анна, Пам и Шпандау сидели в гостиной Анны. Шпандау передал Пам диск, она вставила его в плеер и вручила детективу пульт. Он быстро промотал ненужную часть записи, а потом замедлил темп до нормального.
— На часах одиннадцать тридцать семь. Вот он. Темная куртка и бейсболка. Он прохаживается по тротуару, заглядывает в машины, озирается по сторонам. На вид ничего особенного. Он поджидает вас.
Шпандау увеличил скорость перемотки и снова притормозил.
— Теперь тринадцать сорок. Вы выходите, стоите посреди тротуара, разговариваете с женщинами. Потом подъезжает «Линкольн». А потом…
Он стал показывать кадр за кадром.
— Вот он идет… Приближается к вам… Слегка наклоняется… Вот! Вы видели? Что-то блеснуло на солнце, примерно на уровне талии, тонкий нож или опасная бритва…
Он отмотал запись назад, и они снова просмотрели ее.
— Обратите внимание, как он прячет лезвие. На нем перчатки, и лезвие скрыто между пальцев. Когда он сжимает руку в кулак, лезвие выступает. Снова разжимает ладонь, и вы ничего не видите. Он соорудил для своих вылазок специальную перчатку. Очень умно, хоть и отдает извращением. Как бы там ни было, теперь ясно, что это предумышленный поступок.
Он покосился на Анну. Та побледнела и притихла.
— Вы в порядке?
— Мне нужно выпить, — сказала она, обращаясь к Пам.
— Думаю, нам всем нужно, — сказала Пам. — Вы как, господин Шпандау?
О да, выпить. Конечно, дайте мне выпить. Ну пожалуйста!
— Нет, спасибо, — ответил Шпандау вслух.
Пам вышла, а Шпандау тем временем достал пачку размытых снимков.
— Это самое приличное качество, какого нам удалось добиться. Вы его узнаете? Его кепку или куртку?
— Нет.
— Может, один из тех, с кем вы сталкивались на съемочной площадке? Ассистент режиссера? Техник?
— Знаете, в скольких фильмах я снялась? — сказала Анна. — Наверное, звучит высокомерно, но я уже к началу новых съемок не помню лиц команды с прошлого фильма. К тому же тут и лица-то не разглядеть.
Шпандау положил фотографии на кофейный столик и показал их Пам, когда та вернулась.
— А вы что скажете?
Пам внимательно изучила снимки и покачала головой.
— В любом случае нам уже есть от чего отталкиваться, — подытожил Шпандау. — Ему, скорее всего, больше двадцати пяти, а может, и немного за тридцать. Невысокий. У вас какой рост, сто семьдесят три? Значит, у него примерно сто шестьдесят пять — сто шестьдесят семь. Трудно разобрать из-за куртки, но он выглядит худощавым. Как жокей. Пожалуй, весит около шестидесяти килограммов. Не могу разглядеть, что написано у него на кепке, но куртка точно «Наскар»[28]. Проблема в том, что такие теперь продаются в обычных супермаркетах.
— Ничего не понимаю. Если он хотел меня поранить, то почему не поранил? Где смысл?
— У индейцев сиу была такая традиция: они старались выяснить, насколько близко смогут подобраться к врагу. Вместо того чтобы убить его, они касались его особым жезлом. Цель: показать врагу, что они могли убить его, но не убили. Могли ранить, но не ранили, потому что сами так решили. Это вопрос превосходства. Он демонстрирует, что не вы, а он контролирует ситуацию. Возможно, даже не вам демонстрирует, а самому себе.
26
Шпандау иронизирует, имея в виду строку из стихотворения в прозе «Священная Эмилия» (1913) американской писательницы Гертруды Стайн (1874–1946): «Роза есть роза есть роза есть роза».
27
Алиса Токлас (1877–1967) — американская писательница, многолетняя подруга Гертруды Стайн.