Её мысли обрывают оглушительные аплодисменты, крики, и громкий свист. Сверкают вспышки фотоаппаратов, и молодёжь воздевает руки и оттопыривает пальцы буквой «V», и Цэлмэшка делает так же.
-Они утверждают, что это символизирует победу над детством, - бурчит Мантень, - по-моему, это просто вульгарный, ничего не значащий жест.
Вот кто-то из толпы направился к выходу, за ним другой, третий, и вот уже вся человеческая масса, растянувшись в линию, просачивается в двери.
Мантень тепло простился со своим другом, и повёл Цэлмэшку вон.
Снова пошёл снег. Необычайно белые и тяжёлые хлопья падали с тёмного неба, и ещё больше подчёркивали яркие цвета, калейдоскопически смешанные в этот праздничный час. Мантень взял у Цэлмэшки зонт, который она всё это время держала подмышкой, совершенно про него забыв, и раскрыл над её головой.
-Молодые люди, равнодушные к смерти животных, сейчас проследуют в Гидрополис, где они могут убить символического дельфина, чтобы подтвердить свой статус добытчика, - сказал он, - я полагаю, вас не интересует смерть животных?
Цэлмэг покрутила головой.
-Тогда мы проследуем прямиком в Литературный парк Мисимы, там будут происходить прелюбопытнейшие вещи, а так же, там мы сможем подкрепиться, время к обеду.
-Михаил Экемович! - вдруг закричал кто-то.
Мантень поврнулся и увидел, как к нему бегут трое молодых людей. В действительности же, молодой человек был всего один, а остальные двое были его расширениями.
-А, - сказал Мантень, когда эта процессия приблизилась, - Акиро, здравствуй, здравствуй, дорогой, огень кидесука?
Цэлмэг с каким-то тихим удивлением рассматривала подошедших, все они были одеты по-разному, но с лица были как близнецы. Они остановились прямо напротив неё и чуть насмешливо взирали на удивлённую девушку. Правый близнец, тот, что был в кимоно, подмигнул ей, а средний сказал:
-Нормально!
-Как у вас? - спросил левый.
-Много мутантов осталось непойманными? - это был уже правый, наряженный в строгий коричневый костюм.
-Достаточно, - сказал Мантень, обращаясь бородой к разным расширениям, в зависимости от того, кому была поручена фраза.
-Мне.
-Сегодня.
-Двадцать лет.
-Исполняется, - сказал Акира в разные рты, перебрасывая свой монолог по трём головам наподобие мяча, - ещё.
-С девушкой.
-Хочу.
-Познакомиться.
И правый в кимоно опять подмигнул Цэлмэшке.
Несмотря на то, что она не первый раз видела так близко сублов, всё это было для неё очень странным. Молодой человек, судя по видимому, таким образом оттачивал технику владения расширениями, как в прошлом веке люди накачивали мышцы, занимались гимнастикой и доводили свои тела до физического совершенства. Эмоции так быстро менялись на этих лицах, что было невозможно понять, что чувствует настоящий Акира. Чаще это происходило синхронно, иногда с небольшим отставанием, а иногда три совершенно разных гримасы искажали молодые красивые лица. А потом Акира заговорил одновременно о разных вещах. Это было до того невыносимо слушать, что Цэлмэшка закрыла руками уши.
Муши-муши, лол,
-Коун, саёнара, - сказал Мантень и помахал рукой, словно бы призывая троицу подойти к нему ещё ближе, а они почему-то, наоборот стали пятиться. Видимо, этот жест означал для них не то же самое, что для Цэлмэшки.
Уходя, эти трое стали подпрыгивать и шататься как пьяные, и вот правый задрал руки и закрутился гимнастическим «колесом», левый пошёл фляком, иногда переходящим в сальто, а центральный просто бежал за ними. Видимо, это и был сам Акира, отстававший в физическом отношении от своих сублов. Целмэшка уже видела подобное поведение, для владельцев расширений это было равнозначно потягиванию. Кроме того, производители советовали держать своих двойников в отличной спортивной форме.
-Хороший парень, я знал его отца, - сказал Монтень, - биоэйзоптрия их только портит. Он махнул бородой в разбредающуюся толпу, и Цэлмэг увидела, как там много сублов. Вероятно, во время церемонии они были в спящем режиме.
-Прима инфеликс финдженти терра Прометео[1], - продекламировал Мантень, - соразмеряя члены, он не думал о духе, машину мы оставим пока в гараже, в парк отправимся пешком.
Поднимаясь с площади на тротуар, Цэлмэг невольно оглядывалась на рассасывающуюся толпу, а потом испытующе смотрела на Мантеня.
-Позволю себе предположить, что юная леди интересуется, есть ли биоэйзоптрические расширения у меня, - сказал Мантень, трогая себя пальцем за кончик носа, - так вот, отвечу, что, хоть мне и полагается по службе две военных модели, я и поныне весьма успешно справляюсь сам, обхожусь тем, что дал мне бог. Может к старости, когда мои члены откажут мне, а сейчас я вполне полон сил, таких пируэтов я проделывать не стану, по той причине, что это недостойно мужа государственного, хоть и на отдыхе, но в открытом бою, если придётся, я испорчу немало расширений без огнестрельного оружия.