Экономический факультет МГУ — тоже царство свободного творчества. Когда на втором курсе студентам дают задание разработать Стратегию развития России — это определенно не только развивает мозги, но и учит мыслить свободно на всю жизнь.
На первом курсе мы были еще в СССР и изучали историю КПСС — Коммунистической Партии Советского Союза. Я была на втором курсе, когда КПСС потеряла свое доминирующее положение, рухнул советский строй, а потом в результате распался и Советский Союз.
В библиотеке экономического факультета была очередь на единственный экземпляр «Экономикс» Пола Самуэльсона. Рыночная экономика предприятий изучалась по газетам. И все парни нашего факультета из бывших республик были уверены, что в будущем они могут стать президентами своих новых стран. Время свободы и надежд. Президентом страны пока никто не стал. Но часть из них — президенты компаний.
Я поняла это именно тогда: надо ставить большие задачи, надо доверять сотрудникам и ученикам. Именно тогда они «свернут горы» и сделают невозможное.
Именно по таким принципам я строила работу, когда стала руководителем — четкие большие задачи и полное доверие.
Каждые два года меня переводили на новую работу — каждый раз выше и на более ответственную. Каждый раз был новый руководитель, который сам составлял мнение обо мне по моей работе. Агентство стратегического планирования, Министерство экономики и бюджетного планирования, Институт экономических исследований, Администрация Президента, Агентство по статистике. Каждое назначение со словом «надо». Надо — модернизировать, реформировать, обновить.
Десять лет на государственной службе. У меня было абсолютное доверие. Руководство страны было уверено, что я все сделаю правильно, со всем справлюсь. За десять лет ни президент, ни премьер-министр ни разу не повысили на меня голос, ни разу не сделали замечания. Как я могла подумать через 10 лет службы, что Финансовая полиция и КНБ могут прийти за нами? Я не стала искать защиты, не забила тревогу. Я была уверена, что мы все сделали правильно, и что это просто очередная плановая проверка.
За полгода до того, как нас остановили на границе, в апреле 2009-го, ко мне зашла Бинур, директор Департамента бюджета, и сказала, что в наше Агентство по статистике пришли сотрудники Агентства финансовой полиции и просят показать все финансовые документы по Переписи населения. У меня не возникло никаких сомнений: «Покажите им все, что просят. Это нормально. Прошло большое мероприятие. Хорошо, что проверяют».
Еще через две недели она зашла ко мне и сказала, что пришли сотрудники Комитета национальной безопасности (КНБ) и просят эти же документы, а документов нет, потому что почти все финансовые документы унесла Финансовая полиция. Никакой тревоги я не испытала и на этот раз: «Дайте им, что осталось. Остальное пусть возьмут в финансовой полиции».
Агентство финансовой полиции существовало в стране с 1994 года. Но активная работа этого органа началась примерно в 2005-м. А к весне 2009 года в стране полным ходом шли громкие аресты руководителей разных уровней, государственных органов, крупных компаний.
Коррупция в том или ином виде существует почти везде в мире, но в странах со слабым разделением ветвей власти и непрозрачной структурой принятия решений это особенно большая проблема, системная. Это касается и Республики Казахстан.
В систему бытовой, профессиональной, политической коррупции втянута вся страна. Не потому, что люди плохие — потому что правила игры таковы.
Потенциально взятки могут брать все, у кого есть разрешительные, распределительные, правоохранительные и карательные функции. В Казахстане семьи, охватывающие ближних и дальних родственников, очень большие. Поэтому практически в каждой семье есть работники всех сфер, включая государственных служащих, полицейских, врачей, учителей, и так далее.
В странах, где все прозрачно, все жители довольны жизнью и правительством, нет взяток и коррупции. В Казахстане, где распределение доходов неравномерно, качественное недорогое образование и здравоохранение доступно не всем, где кричащее богатство и кричащая бедность всюду — дошло даже до продажи должности учителей в школах.
Коррупция в самих правоохранительных органах и судах такая же, как и в тех структурах, которые они преследуют и осуждают.
Борьба с коррупцией в государстве силами этого же самого государства бессмысленна, если и когда госорганы по борьбе с коррупцией зависимы от чиновников, а не от общества и парламента, парламент избирается в отсутствии политической конкуренции, а независимые СМИ не играют существенной роли. Когда, и это самое главное, нет независимого суда, то есть суда как такового.