Джон Робинсон: «А наши разобранные бомбы как же?»
Фрэнк Мюллер: «У русских есть какое-то противоядие .... Но это только вдоль берега...»
Джон Робинсон: «Тогда понятно, почему так... Через Сиэтл можно все довезти до своей территории... Что будет с окруженными спецназерами?»
Фрэнк Мюллер: «Лагерь военнопленных, если не будут играть в героев... Потом обменяют, может поработать придется во искупление...»
На экране ТВ танки едут по городской улице. На башнях лапа медведя и номер. Население стоит с приветственными плакатами и бросает цветы на машины.
Джон Робинсон: «Там еще какие-то танки уже в городе...»
Диктор: «Первая танковая армия Объединения вступила в Лексингтон, это штат Кентукки. Как видите, население города восторженно встречает ее как освободителей. Одновременно Совет Среднего Запада организует снабжение города продовольствием ...»
Джон Робинсон: «Ну белое гетто, конечно, будет восторженно встречать... Бросили их там в свое время на произвол судьбы... Теперь результат...»
Фрэнк Мюллер: «Правильно, Джон... Мы стали чужими в своей собственной стране... А вообще, формально штаты независимы друг от друга... США это просто добровольный союз... Никаких обязательств...»
Джон Робинсон: «Какой-то мужчина серьезный, выступает...»
По ТВ кадры какого-то заседания, Уильям Райт стоит на трибуне. Голос диктора приглушен и мало разборчив.
Фрэнк Мюллер: «Это наш лидер... Собрал промышленный и сельскохозяйственный съезд. Он давно его намечал... Пора восстанавливать страну, а не заниматься международными аферами...»
Джон Робинсон: «Иван Рыбников, этот ваш лидер, они что, заранее знают, что делать?»
Фрэнк Мюллер: «Ну конечно... Они же готовились... По крайней мере, мысленно... Сейчас все это идет в действие... Никакой стихии...»
Раннее утро, осень, Джон Робинсон в пальто идет к КПП базы. Немного сзади него идет Фрэнк Мюллер в куртке. Они проходят КПП, показывают пропуска солдатам Объединения и проходят дальше уже вместе. На выходе из КПП они здороваются.
Джон Робинсон: «Здравствуйте, Фрэнк! Как съездили?»
Фрэнк Мюллер: «Доброе утро! Хорошо съездил, повидал семью и родственников. У меня еще дети брата живут, приехали на экскурсию в Чикаго, по музеям походить, да так и остались. Дороти устроилась на работу — в городе открыли швейную фабрику».
Джон Робинсон: «Вот как! Решения съезда в жизнь! Так когда-то писали в России. Решили перенимать их опыт, не очень он полезный...»
Фрэнк Мюллер: «Не ерничайте Джон. В текущей ситуации полезный, особенно последнего времени. Наши умники их почти похоронили после дефолта, а они взяли и выжили и нам теперь пример показывают. Вера в рынок может ничего и не дать, ждать некогда».
Джон Робинсон: «Правильно, не надо ждать, пока будут бродить толпы нищих. Федеральный центр совсем потерял инициативу.... Не знают, за что схватиться...»
Фрэнк Мюллер: «Вера в догмы, Джон, а еще многодесятилетняя практика, когда нам просто дурили голову... Никаких наработок у них поэтому нет, положения дел в стране они не знают...»
Джон Робинсон: «Получается, что величие никакого плана для Америки не имело... Хитрая политика?»
Фрэнк Мюллер: «Жили не нужной нам борьбой. Сначала с Советским Союзом, потом с Китаем, потом с Россией и Китаем вместе... Набирали орды мало дееспособных союзников... Прикармливали их за наш счет... Целые отрасли экономики отдавали — их теперь у нас нет... Некоторых уже давно...»
Джон Робинсон: «Теперь все это мировое разделение труда рухнуло и у нас многого не хватает...»
Фрэнк Мюллер: «Подводные деятели никакого разделения труда нам не дадут, вы же понимаете...»
Джон Робинсон: «Ну почему... Может, потом, будем жить под их руководством...»
Фрэнк Мюллер: «Вот как! А вы знаете, что это будет за жизнь?»
Джон Робинсон: «Более развитые существа не могут быть более агрессивными, чем мы...»
Фрэнк Мюллер: «Кто вам это сказал?»
Джон Робинсон: «Был как-то теоретический разговор, начальник базы присутствовал...»
Фрэнк Мюллер: «То есть они были готовы нас на скотобойню отправить?»