– Молодчина! – крикнул я.
Бареан вновь не стал раскручивать пращу. Может, не умеет? Как бы то ни было, праща хлопнула, а свинцовый снаряд отщепил кусок от деревянной доски.
– Здорово! – заорал Фиддал.
А вот Милиар перенервничал. Он остался единственным из имперцев и не мог позволить себе проиграть каким-то дикарям. Здоровяк переступил черту, а дротик все равно не долетел до мишени. После него пришел черед Кольши. Жилистый и юркий, по сравнению с тяжелоатлетом Милиаром он выглядел мелким. Уж если крепыш Милиар не сумел докинуть – то куда уж дикаренку! В толпе имперцев раздались смешки. Наш приятель взял в руки дротик, коротко разбежался и, по-особому извернувшись плечами, кинул. Попал!
– Заступ, – раздался громкий голос коменданта, обрывая поздравления.
Кольша расстроился и двинулся к нам.
– Ты все равно молодец, Колька! – прошептал я и шлепнул приятеля по спине. – Все увидели, как ты этого перекормленного бычка уделал!
– Ага, все видели, – согласился Фиддал и подмигнул.
Кольша заметно повеселел.
У Юркхи с нервами было все в полном порядке. Стоило нашему смуглому живчику взять в руки лук, как он разом преображался, становясь отстраненным и невозмутимым. Степняк поднял лук с наложенной тетивой и выпустил стрелу. Такое впечатление, что он и не целился вовсе! Но стрела клюнула доски щита и отскочила. Попал!
– Эти дикари из степи сначала из лука стрелять учатся, а потом ходить, – разобрал я голос Милиара. Раздались смешки, и Милиар добавил: – Все у них не как у людей.
Итак, остались только Булгуня, Бареан и Юркхи. И ни одного местного, только мы, «почетные ученики»! Вот так, знай наших! Щит оттащили на край плаца, прислонив к стене навеса. Дальше отодвигать некуда! Выступать первым черед выпал Булгуне. Тот уже приготовился, сжимая в кулаке очередное яблоко. Он наколол его, отставил ногу назад, подшагнул, взмахивая рукой… И прут вдруг переломился, полетев с наколотым яблоком вперед. Большинство зрителей злорадно засмеялись и засвистели. Но раскрасневшийся Булгуня их не слышал. Улыбаясь, он приблизился.
– Видали, какую я штуку придумал! – хохотнул он. – Мы так дома играли, по уткам кидали.
– Неужели сбивали? – недоверчиво спросил Кольша.
– А то! – хмыкнул Булгуня. – Главное – к камышам поближе подобраться и шугануть. Только мы глиняными шариками обожженными кидались. Утки крыльями хлопают, взрослые их тупыми стрелами бьют, а мы – так, играемся…
– Здорово получилось! У коменданта аж лицо вытянулось, как ты за яблоками пошел, – хихикнул Фиддал.
– Все же по правилам, – ответил Булгуня. – Я правила всегда внимательно слушаю.
Вокруг зашикали. Пришел черед Бареана. Зря я про него плохо думал! Прекрасно он умеет пращу раскручивать! Пару-тройку раз свистнув своим оружием над головой, он отпустил конец. Праща хлопнула, вылетел снаряд и вновь выдрал светлый кусок древесины из щита!
– Ха! – крикнул я Фиддалу. – Готовь лоб!
– Сам готовь, – огрызнулся сосед, потирая бровь.
В движениях Юркхи ничего не изменилось. Он также подошел к белой линии, встал у нее, поднял лук, отпустил тетиву и попал стрелой в цель! Вот это глазомер! Прирожденный лучник!
– Отлично! – хлопнул в ладоши Хак Стурр. – У нас два победителя. Порядком меня удивили. Занятие окончено, сейчас пойдем на полдник.
Все зашумели, переговариваясь и обмениваясь впечатлениями.
– Ты, – ткнул в меня пальцем комендант, – подойди.
Я приблизился.
– Неплохо двигаешься, но неправильно ставишь ноги в конце. Смотри…
Он показал, как правильно доворачивать ступню в момент броска. Вдруг раздались громкие возгласы, и мы обернулись. Раскрасневшийся Булгуня со сжатыми кулаками несся на братьев Грисов.
– Назад! – гаркнул комендант, направляясь в сторону драки. – Как звать? – подошел он к моему товарищу.
– Булгуня, – просипел тот.
– За нарушение дисциплины марш в комнату наказаний, – тоном, не терпящим возражений, громко сказал комендант.
– Но они первые… – набычился Булгуня.
– Немедленно! – отрезал Хак Стурр. – И остаешься без полдника.
Комендант указал пальцем перед собой, и Булгуня покорно зашагал впереди. Они двинулись к малой школе.
– Точно, – щелкнул я пальцами, вспомнив. – Комендант с Булгуней в наш корпус пошли. А зачем он на Грисов кинулся?
– Сначала они квакали… – потупился Фиддал. – А потом…
– Квакали? – перебил я. – Зачем?