Света подошла к столу и стала смотреть на пятьдесят копеек. Вообще-то говоря, она и раньше видела всякие деньги, но сейчас хотела рассмотреть еще лучше.
— Ты, Катя, пятьдесят копеек не трогай! — строго сказала Света. — Это батонные. Вечером мы купим батон и будем пить чай. Слышала, что мама говорила?
— Я и без тебя все слышала, — ответила Катя. — Я и так знаю, что это батонные.
Катя обиделась и ушла во двор. Ее сестра всегда фасонила и подчеркивала, что она старшая.
Света осталась в комнате одна. Одной всегда скучно. Даже если ты старшая и знаешь больше всех.
Света походила по комнате, а потом села к столу, на котором лежали пятьдесят копеек, и начала читать книгу.
Она почитала немного, посмотрела нечаянно на пятьдесят копеек и стала от нечего делать думать, сколько на эти деньги можно всего накупить.
Света сама не заметила, как пятьдесят копеек очутились в кармане платья. А потом, когда Света заметила, она подумала: «Пускай лежат, я же их не совсем взяла».
Читать Свете совсем расхотелось. Она захлопнула книжку и вышла во двор. У калитки стояла ее подружка Люся Воробьева. Она грызла зеленое кислое яблоко и морщилась. Сначала одной щекой, а потом — второй.
Света увидела подружку и спросила:
— Ты куда идешь, Люся?
— Я никуда. А ты куда?
— Я тоже никуда. Пойдем на Садовую?
Люсе Воробьевой надо было мыть дома посуду. Но она согласилась. Если бы в другое место, она бы ни за что не пошла. А тут совсем рядом. Сто раз успеет посуду перемыть.
Садовая была за двумя углами. На одном углу стоял киоск с газетами и журналами, а на втором продавали мороженое.
Подружки остановились на втором углу и стали смотреть, как женщина в белых нарукавниках продает мороженое.
Мороженое было сразу трех сортов — сливочное, пломбир в сизых холодных обертках и фруктовое в белых стаканчиках.
— Ты какое мороженое любишь? — задумчиво спросила Света.
Честно говоря, Люся любила всякое мороженое и могла съесть без передышки целый килограмм. Но купить сразу все мороженое было невозможно, потому что надо много денег. Люся это понимала. Она подумала, провела языком по губам и сказала:
— Я люблю фруктовое. За одиннадцать копеек. У тебя денег нет?
Свете надо было честно признаться, что денег у нее абсолютно никаких нет. Тогда все было бы в порядке. Но Света была хвастуньей. Об этом знали все.
— У меня денег сколько хочешь, — сказала она. — Сейчас захочу — и двадцать пломбиров куплю!
Света решила доказать Люсе, что она не хвастунья и у нее в самом деле целый карман денег. Она подошла к мороженщице, вынула пятьдесят батонных копеек и важным голосом сказала:
— Дайте этой девочке фруктовое. За одиннадцать копеек.
Люся ела фруктовое и облизывала белую с розовыми жилками дощечку. Она пахла сосновым лесом и глубокой холодной рекой.
Света ничего не ела. Она стояла просто так и смотрела на Люсю.
— А ты не любишь фруктовое? — спросила Люся, обсасывая палочку.
У Светы от такого вопроса в животе сразу стало сладко и холодно.
Она посмотрела на Люсю, погремела в кармане сдачей и сказала:
— Кажется, уже и мне мороженого захотелось. Не знаю, купить или не купить?
Света пофасонила еще немного и взяла пломбир за двадцать две копейки. Мороженое было как раз такое, какое любила Света. Жаль только, что оно скоро кончилось. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: хорошее всегда скоро кончается.
Теперь денег осталось совсем немного. Девочки напились на остатки газировки с двойным сиропом и пошли домой. Люся — совсем довольная, а Света — не совсем.
Дома пока все было в порядке. Мать чистила на кухне кастрюлю, а Катя сидела за столом и лепила из пластилина лошадь и солдата с винтовкой.
Света села на диван и стала смотреть, как Катя лепит солдата.
Катя лепила не так, как надо. Но Света не вмешивалась. Мысли ее бродили далеко…
Скоро из кухни пришла мать. Она вытерла руки передником и сказала Свете:
— Возьми на столе деньги и пойди купи батон. Сейчас папа придет.
Катя лепила за столом винтовку для солдата. Она посмотрела на стол и сказала:
— Тут батонных денег нет.
— Как нет? — удивилась мать.
— Совсем нет, — сказала Катя. — Раньше я видела, а теперь не вижу.
Мать и Катя начали искать пятьдесят копеек. Сначала они обшарили стол, потом начали искать на полу. Света тоже помогала. Она перетряхнула на подоконнике книжки, заглянула в аптечку с лекарствами, загремела чугунной дверцей печки. Там тоже ничего не было. Только старая головешка и зола.