– Не могу говорить. Скоро буду.
И положил трубку. Это я потом узнал, что через несколько минут…
– Что? – осторожно спросил Иван Иваныч замолчавшего Никиту Александровича.
– Конечная, – будто не слыша вопроса, проговорил Никита Александрович. – Вам в какую сторону?
– Я на проспекте живу, в районе роддома.
– Пожалуй, сегодня вечер совпадений. Мне в ту же сторону, только немного ниже.
До выхода из метро оба молчали. Каждый был в своих мыслях.
– Она умерла, – еле слышно проговорил Никита Александрович, когда они прошли уже около половины пути. – Сердце не выдержало. Она была беременна и хотела поделиться со мной этой радостной новостью. Я так думаю. Хочу так думать. Шла шестая неделя.
– Соболезную… – только и смог сказать Иван Иваныч.
– Тогда нам обоим, – Никита Александрович смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом. – Да, ей – что так и не сбылась её мечта стать мамой, мне… Собственно, меня жалеть нельзя. Это я виноват в её смерти и смерти нашего ребёнка.
Он замолк. Иван Иванович тщетно пытался найти нужные слова, правильные слова. Все они казались заезженными, бездушными, не умеющими хоть на сотую долю утешить горе этого странного человека.
Спустя несколько минут Иван Иваныч виновато произнёс:
– Вот мой дом, – а потом зачем-то добавил: – Не зайдёте к нам хоть на часок?
– Нет-нет, – поспешно отказался Никита Александрович. – Как-нибудь в другой более ранний час. Если конечно предложение останется в силе. А сейчас самым лучшим будет дать мне обещание не игнорировать звонки от вашей жены и ото всех родных и близких людей.
– Обещаю.
– Спасибо вам, Иван Иваныч. Иван, – Никита Александрович запнулся, – запишите, если хотите, мой номер телефона. Вдруг правда найдётся время на чашку чая со странным незнакомцем по имени Кит.
– Да-да, Никита Александрович, конечно, – Иван Иваныч полез за телефоном. – Диктуйте.
Он поднял глаза. Никого рядом не было. Телефон вновь пиликнул. Иван Иваныч открыл глаза и посмотрел на экран телефона: «00.23. Абонент Жена пытался вам дозвониться». Он оглянулся кругом – в вагоне никого. Ткнув на кнопку вызова, Иван Иваныч приложил телефон к уху. После пары гудков, казалось, длящихся целую вечность, родной и любимый голос сонно ответил:
– Ванечка, я так переживаю.
– Я люблю тебя, Ань! Скоро буду дома.
– Осторожно, двери закрываются! – с тёплой ноткой предупредил женский голос.