Глава 101 Вколодивший ноготь Волги
Они сели вцепляться. Всё шло нормально, но при перецеплении у Волги вдруг вколодило ноготь и она, сколько не била пяткой, ничего не могла сделать. А надо сказать, что ногти у Волги на ступнях огромные и выглядят фантасмогорично на пухлых ступнях. Мама подошла к своей дочке, приставила ноготь большого пальца к детской пятке и давай долбить. Долго долбила. Не выбила. Таня подошла:
— Дай ка я попробую.
Била Таня пяткой по полу, орала, колошматила, материлась. Покрывала ноготь Волги последними словами, но то же не выбила. Тогда все стали кричать ужас, кошмар. Бабушка за голову взялась. Мама закричала:
— Что за блядь ёбаный в рот, да что за хуйня? Почему его так вколодило? Я не понимаю. Ёб твою мать, блядь.
Давайте я попробую, — вызвалась Настя.
— Давай, попробуй, — сказала мама.
Бабушка добавила:
— У неё пятки то порезвее будут. Может быть, и вышибет сейчас.
Настя подошла, приставила ноготь большого пальца к пятке Волги и стала быстро бить пяткой.
Мама закричала:
— Давай, давай, давай, давай.
Волга от страха заплакала. Таня подумала, взглянув на свою дочку Людмилу, сидящую рядом на детском деревянном стульчике: — «Как хорошо, что это не с моей дочкой».
Подолбила Настя пяткой в пол, отдохнула и снова стала долбить. Присела бабушка рядом с детскими ступнями, гладит их и приговаривает:
— Давай, вышибайся, вышибайся. Что тебя вколодило? Вот сука.
Таня сказала:
— Да всё. Не получиться. Он там намертво засел, бедолага. Его, наверно, просто зажало, милёнка.
Мама зыркнула зло на Таню, что она такое говорит и рявкнула:
— Мне уже всё это надоело.
Мама ушла резко в сени, вернулась со стамеской и киянкой, села на пол перед детским ногтем и принялась выдалбливать. Вдруг Ноготь сорвался, полетели щепки. Волга вскочила и побежала. Следом пошли разжиматься пальцы ног у трехлетней Людмилы. Таня крикнула:
— Держись, — затем вышибла свои ногти и принялась держать пальцы Людмилы.
Волга продолжает бегать. Следом сорвалась Настя. Она завизжала и побежала вместе с Волгой по комнате. Мама провопила:
— Пошло, пошло, опять всё пошлоооооо.
Следом начали разгибаться пальцы ног у мамы. Она зарычала:
— Срывает, срывает. Танька, держи.
— Я не могу мама, иначе Людмилу сорвёт.
Мама завопила от безысходности. Раздалось множество ногтевых щелчков. Родительница прокричала:
— Срываюсь, вяжите меня на хуй, ааааааа.
Распрямились резко пальцы на её ступнях. Она вскочила с дивана, продолжая кричать и устроила марафонский забег по дому. Настя жопой виляет и орёт. Влагалище рычит, груди дрыгаются и мычать. Волга долбит в пол босыми крупными пухлыми ступнями и орёт.
Бабушка схватилась за голову и завопила:
— Блядь, сейчас и я сорвусь, сейчас и я сорвусь. Это будет пиздец, это будет пиздец.
— Бабушка, только не ты, только не ты, — заорала во всю силу Таня, держа пальцы ног у заревевший от страха Людмилы.
— Я срываюсь, срываюсь. Держите меня, — кричит бабушка и вытаращивает по страшному глаза.
Вбежала снова в комнату мама, села на шпагат, вонзилась ногтями женских половых органов в пол и давай орать, и двигать босыми ступнями. Остановилась трёхлетняя Волга, согнула пальцы ног, вонзилась в пол, поглядела на всех радостно и песню весёлую стала петь. Таня глядит на всё происходящее и держит пальцы ног Людмилы:
— Не волнуйся, мама рядом, мама рядом. Всё будет хорошо.
— Я боюсь, мама, — проплакала Людмила.
— Не бойся, не бойся. А хочешь, пойдём завтра со мной в лес? Будем там кормить белочек орешками.
Людмила закивала.
Настя стала танцевать. Мама раскрыла рот и прокричала.
Бабушка завопила:
— Я сейчас сорвусь, это будет пиздец. Я всё расхуячу. Свяжите меня на хуй, дебилки, блядь, ебучие.
Таня повернулась и крикнула:
— Бабушка, держись, не хватало, чтобы и тебя сейчас сорвало.
Замычали груди у бабушки. Она проорала:
— Танька, их ярить уже начало. Предвестник скорого срыва.
— Бабушка нет, не смей срываться.
Все визжат и пищат. Рычания стоят на всю комнату. Рычит также и влагалище мамы. Стала бить пяткой трёхлетняя Волга. Колотолила колотила. Вдруг остановилась и заплакала:
— Мама, опять ноготь заело.
— Да что это такое? — рявкнула мама, и ударила кулаком в пол, — Танька, снова Волгу вколодило. Выбей её.
— Мама, я не могу, я держу Людмилу. Если я её отпущу, то её полностью сорвёт.
— Вот же блин, рявкнула мама.
Задолбила Настя ступнями, стала визжать. Посидела так мама, и разогнулись ногти друг за дружкой. Мама проорала: