— Гм-м… А он правда умен?
— Не слишком.
— Какие вопросы он задает?
— Глупые. О природе деформации пространства, чем она может являться и возможны ли путешествия во времени. Он фантазер… а научные учреждения не место для фантазеров.
— И что вы собираетесь с ним сделать?
— Разумеется, отчислить.
Надник протянул руку и вытащил парня из когтей Бьёрнсена.
— Кстати, а для чего тогда исключать его и прекращать его мучения? Так уж случилось, Бьёрнсен, что это именно такой парень, который мне нужен. Я хочу взять его с собой в полет в Пояс астероидов. Оклад две тысячи в месяц, если он согласен. Как вас зовут?
Хьюи мог лишь молча кивнуть.
— Идемте, — Надник направился с ним к двери. — Мой вам совет, Бьёрнсен, на будущее, — сказал профессор на ходу. — Держите нос подальше от жизни студентов в свободные часы. Если вы не оставите эти ваши привычки, то лучше отрывайте у мух крылышки. Или женитесь. Прислушайтесь к моему совету или подайте в отставку, лучше с первого числа следующего месяца.
Хьюи остановился у двери и оглянулся. Надник бегло взглянул на него и пихнул к Бьёрнсену.
— Разрешаю, парень. Мне бы тоже хотелось.
Хьюи усмехнулся, подошел к Бьёрнсену и быстро отвесил пару ударов директору, который стоял, холоднее куска льда.
Это было восемь дней назад. А теперь они летели в космосе.
Восемь дней прошло с тех пор, когда непредсказуемый профессор Надник вытащил Хьюи в свои лаборатории на горе и поставил его на погрузку припасов по списку в отличный космический корабль «Стоутфелла». Хьюи начал считать профессора чуть меньше Бога, в которого он не верил, но уж гораздо больше обычного человека. Старик все время веселился, указывая на промашки Хьюи и его маленькие победы, не делая между ними различий. Он обращался с Хьюи с неистощимой терпимостью и, казалось, больше восхищался невежеством парня, чем его сравнительно скудными познаниями. Когда Хьюи, запинаясь, спросил, можно ли взять с собой чемодан, полный книге фантастикой, Надник хихикнул и послал его в ближайший город с полным карманом денег. В лабораторию Хьюи вернулся нагруженный и блаженный. Затем они взлетели.
В тот день, пока они еще не пересекли слой Хевисайда, они прослушали последние известия по радио. Среди всего остального была новость, что доктор Эмиль Бьёрнсен, директор Института Надника, подал в отставку, чтобы принять правительственное назначение. Хьюи засмеялся над этим, но Надник покачал косматой седой головой.
— Это не смешно, Хьюи, — сказал он. — Бьёрнсен проницательный человек. У меня есть догадка, почему он пошел на это, и она не имеет никакого отношения к моему — нашему — ультиматуму.
Пораженный серьезным тоном ученого, Хьюи помрачнел и спросил:
— Для чего же он сделал это?
Надник пробил курс для автопилота, вставил край катушки с перфолентой в интегратор и проверил средства управления перед тем, как переключить их на «Железного Майка».
— Это имеет прямое отношение к нашей экспедиции, — сказал он, жестом указав парню на свободное кресло. — Настало время тебе узнать, куда и зачем мы летим. А летим мы на поиски залежей полезных ископаемых неимоверной ценности. Я не знаю, где точно, но где-то там, в этой мешанине, — он ткнул рукой на экран, на котором был виден Пояс астероидов, — есть одно странное местечко. Это глыба, подобная остальным астероидам, но кое-чем отличающаяся от них. Должно быть, это странник, и одним лишь Небесам известно, откуда он прилетел, прежде чем попал в Пояс. И состоит он целиком из окиси просидиума. Это название говорит что-то тебе?
Хьюи сморщил нос, так что веснушки его слились в одно пятно.
— Да. Редкоземельный элемент. Используется для… ну, для чего-то такого с Металлом Надника, верно?
— Правильно. А ты знаешь, что такое Металл Надника?
— Нет. Насколько мне известно, это коммерческая тайна, в которую посвящены лишь работники Лабораторий Изополиса.
Лаборатории Изополиса были смесью Рая и тюрьмы в пропорции один к одному. Там находилось большое правительственное предприятие, производившее Металл Надника. Оно было укомплектовано работниками, которые никогда не смогут покинуть их стены, но внутри им было предоставлено все, что душа пожелает. Никто не делал секреты из того, как они жили, как и из чего-либо другого в корпусе, заключающем пятьдесят квадратных миль, кроме самого процесса.
— Металл Надника — синтетический элемент, в тысячи раз более плотный, чем все известное нам во Вселенной. Это все, что я помню о нем, — неуверенно закончил Хьюи.