Старый ученый почесал нос.
— Пока что не знаю. Бьёрнсен — очень своеобразный типчик, Хьюи. Он проработал большую часть жизни, стремясь получить место директора Института, и, мне кажется, делал это не только ради зарплаты и престижа. Несколько раз этот эгоцентрический придира пытался выкачать из меня информацию о том, над чем я работаю, и процессе производства Металла Надника и еще о сотне вещей. Я уверен, что у него нет точной информации, но могут иметься догадки. А хорошая догадка — это уже повод для того, чтобы посадить нам на хвост марсианский корабль. Ладно, посмотрим…
А затем настал день, когда Хьюи осмелился спросить Надника, почему он выбрал для полета именно его, когда у него был выбор из тысяч других ассистентов. Надвик оскалил ослепительно белые зубы в своей неописуемой улыбке.
— Тут есть много причин, сынок, не исключая и ту, что я с наслаждением сделал мелкую пакость Бьёрнсену. Кроме того, я давно уже понял, что все эти маленькие гении вечно дерзят, потому что считают, будто знают больше других. С другой стороны, уже прошедшие обучение Ассистенты всегда являются специалистами, а у специалистов негибкий, догматический ум. Бьёрнсен сказал, что одно из твоих самых страшных преступлений заключается в том, что ты увлекаешься фантастикой. Я же, со всем своим научным здравым умом, полагаю, что восхитителен тот ум, который может еще увлекаться возможностями деформации пространства или путешествий во времени. Не смотри на меня так, я тебя не разыгрываю. Сам я не могу представить себе подобное, мой ум слишком загроможден известными сведениями. Может, ты повлияешь на него своими фантазиями. Один я не способен мыслить подобным образом.
Слушая слова старика, глядя ему в глаза, Хьюи понял, что тот говорит совершенно искренне, и начал понимать, что ученый несет на своих плечах невообразимый груз ответственности.
Еще четыре-пять дней им было нечего делать, и Хьюи развлекал профессора, и себя, читая вслух, по настоянию Надника, отрывки из своих фантастических книг и журналов. Сначала Хьюи стеснялся, он не мог понять, что Наднику, который неимоверно превосходил любого вымышленного ученого, могло быть действительно интересно, но Надник настаивал на этом, и Хьюи читал, постоянно поглядывая на старика, пытаясь уловить хотя бы искры насмешки в его глазах. Он торопился, путался в словах и захлебывался слюной, и Надник неоднократно просил его читать помедленнее. Но постепенно Хьюи увлекся и все пошло на лад.
Хьюи стал читать о Могучем сатане, ученом, биче космических маршрутов и герое целого сериала рассказов. Сатана был негодяем, преступные намерения которого подкреплялись его научными талантами. Преследуемый земными эскадрами Космического Патруля, Могучий Сатана всегда брал верх в большинстве трусливых делишек, но проигрывал в крупных предприятиях, потому что ему мешал сообразительный капитан Патруля Джондесс, который «подскочив в микро-ультра-филметру, быстро оборвал десяток соединений, приварил на их место двадцать семь контактов и переделал машину в модернизированный рычаг гиперпространства фон Крокмайера, изогнувший пространство, как лезвие рапиры, и вышвырнувший корабль Сатаны из Солнечной системы», заставив его обратиться в бегство до следующего рассказа. Надвик был очарован.
— Какая великолепная псевдонаука, — хихикал он. — Я бы даже сказал, псевдологическая псевдонаука. Но это прекрасно! — Он насмешливо поглядел на поникшего юношу. — Какая жалость, что у меня нет таких мышц и такой реакции, — продолжал он. — У меня есть наука, но, боюсь, что мне не хватает развлечений. У тебя есть следующий выпуск?
У Хьюи был следующий и послеследующий выпуски.
А затем, на шестой день, чтение Хьюи прервал писк, доносившийся с приборной панели. Под экраном вспыхнуло индикатор. Надник подошел и щелкнул переключателем. Экран засветился, показывая черное пространство и мерцающие точки света на нем. Профессор повернул колесико, светящиеся точки медленно поплыли по экрану, все увеличиваясь, пока не показалось яркое пятно, окруженное черными перекрестиями ниточек.
— Что это? — спросил Хьюи, с сожалением закрывая книгу.
— У нас гости, — коротко сказал Надник. — На таком расстоянии мы не сможем понять, кто это, если они не захотят сообщить о себе по ультрарадио. Они летят нам наперехват.
Хьюи уставился на экран.
— Так у вас все время был включен детектор пространства? Ну и дела… Не думаете же вы, что это пираты?
В голосе Хьюи слышалась надежда на приключения. Надник рассмеялся.
— Хочешь увидеть науку в действии, а? Но, боюсь, ты будешь разочарован. Мы не можем лететь быстрее, чем сейчас, а тот корабль, очевидно, может.