— Давай, пойдем поедим.
— Я взял ленч с собой.
Он заколебался. Потом повернулся и вернулся на свое место. Внезапно я почувствовал себя последней скотиной.
— Постой, Генри, — окликнул я.
Обычно мы ели за рабочими местами, но когда хотели глотнуть пива, то отправлялись за угол в заведение О’Даффа. Я выключил паяльник, осциллограф и догнал его у двери.
После того, как мы обосновались в гриль-баре, Генри, громко жуя бутерброды, начал первый.
— Послушай, — сказал он, — я готов взять обратно свои слова, если ты можешь предложить им альтернативу. Это просто необходимо. Потому что все это — настоящее сумасшествие.
— Брось, Генри, — усмехнулся я, — я понимаю, почему ты стал объяснять все инфекцией. Просто это был единственный общий знаменатель. А теперь, вместо того, чтобы делать поспешные выводы, давай предположим существование еще одного.
— Давай, — сказал он и добавил: — Годфри, я так устал сходить с ума от всего этого!
— Знаю, знаю, — улыбнулся я. — Ты хороший парень, Генри, несмотря на свою внешность. Теперь начинаем соображать, когда с нашими женщинами случилось это несчастье, и где? Когда это было — в среду днем или раньше?
— Гм-м… Не знаю. По-моему, это было вне дома. Мари вернулась домой уже такая. Мне кажется, ты сказал, что у твоей дочки все началось, когда ты вернулся домой тем же вечером?
Да, и Кэрол днем тоже не было. Ну-ка, ну-ка… Виджет днем, Кэрол вечером, а Мари когда?
— Она вернулась домой поздно с премьеры, уже ночью, и тут же принялась нахваливать меня за действия, скорее подобающие Хэмфри Богарту[13].
— А где она была днем?
— Гм-м… Не знаю. Наверное, занималась покупками.
— Так позвони ей и спроси.
— Ладно… сейчас… Нет, Годфри, я не хочу напоминать ей об этом.
— Я тебя понимаю. Ну, может быть, это и неважно.
Я принялся думать, напрягая мозги так, что они затрещали. В голове замелькало одно из бессчетных неправильных словечек Виджет.
— Красный педерник, — задумчиво сказал я.
— Что? — удивленно спросил Генри.
Я усмехнулся.
— Погоди… М-м… Ага, понял! Я понял, Генри! Кроминный шлем.
— А я олимпийский чемпион. Что ты несешь?
Я взволнованно схватил его за руку, так что он пролил свое пиво.
— Кэрол взяла с собой девочку в косметический кабинет, чтобы ей помыли там голову. Виджет сама мне сказала, что вспомнила о своей говорящей кукле под кроминным шлемом — хромированным шлемом. Она крепко заснула под феном. И — да, именно, Генри! — той ночью, когда Кэрол впервые рассказала о своих страхах неизвестно чего, я, чтобы успокоить ее, сказал, что она хорошо пахнет. Она ответила, что это после завивки. А той ночью, когда Мари пришла домой с выдуманными воспоминаниями, где она могла быть перед премьерой?
— В косметическом салоне! — воскликнул Генри. — Конечно! — Он задумался, в то время, как пролитое пиво капало со стола ему на брюки, затем резко вскочил, опрокинув при этом мое пиво. — Ну и дела! Так чего же мы ждем?
Я бросил деньги на столик и бросился за ним.
— Эй, постой! Притормози! Давай сначала все обдумаем. Если я не ошибаюсь, этот салон, известный под названием салон Фрэнки…
— Да, на Беверли-стрит. Давай, идем!
Он весь дрожал от волнения. Только теперь я стал понимать, как все это давило на него. Ну, конечно, у Мари никогда не было такого такта, как у Кэрол. Должно быть, она прожужжала ему все уши.
— Но, Генри, этот салон закрыт. Совсем закрылся. Капут!
— Что? Откуда ты знаешь?
— Кэрол сама сказала мне это. Он был удобно расположен неподалеку от наших домов, поэтому Мари и Кэрол пользовались им. Но им этот салон не нравился. Там все время менялся персонал…
— Годфри… Так что нам делать?
Я пожал плечами.
— Вернуться на работу, а что же еще? Сядем на телефон и будем звонить, пока не узнаем, кто хозяин того места и нельзя ли нам попасть туда и осмотреть помещение.
— Но, черт побери, они же могли уже вывезти все оборудование!
— А вдруг еще не вывезли. Салон закрылся лишь несколько дней назад. Во всяком случае… а у тебя есть другие идеи?
— У меня? — с сожалением спросил Генри и, ссутулившись, направился в лабораторию.
Когда я вернулся домой тем вечером, Виджет встретила меня у двери. Она приложила пальчик к губам и вытолкала меня за дверь. Там я остановился, а она плотно прикрыла дверь за собой.
— Папа, нам нужно что-то сделать с мамой.
В животе у меня похолодело.
13
Хэмфри Богарт — знаменитый голливудский киноактер середины двадцатого века (прим, перев.).