— Это что у тебя… маленький ультрафиолетовый проектор?
— Ну, да.
— И ты собираешься нацелить его на приемную ячейку? Но интенсивность ведь будет другой.
— Не имеет значения. Эта штуковина не измеряет интенсивность. Это очень простое реле.
Я включил проектор, проверил его флюоресцирующим проводом, затем тщательно направил туда, куда шел невидимый луч. Потом взял фонарик, лег головой на подоконник и увидел, что фотоэлемент встроен у самого пола комнаты. Я нацелил на него свой проектор, отошел в сторонку и сказал:
— Лезь внутрь.
Хихикая, Генри одним прыжком махнул на подоконник, а оттуда вспрыгнул в комнату. Я передал ему все вещи, что мы принесли с собой, затем полез сам.
— Давай-ка найдем, где отключают эту штуку, — прошептал Генри, водя кругом фонариком.
— Нет, не надо, — сказал я. — Отключение проектора может запустить что-нибудь еще. Пусть она себе работает и стережет дом от злоумышленников.
Я переставил свой проектор с подоконника на пол, стараясь не сбить направленный на ячейку реле луч.
— Ну, а теперь осмотрим это место, — сказал Генри, водя кругом лучом фонарика.
Салон красоты был маленький, но щедро обставленный для таких размеров. Здесь было несколько занавешенных кабинок, крошечных, открытых, в каждой стояло кресло, зеркало и столик. Перегородка отделяла переднюю часть помещения, которая оказалась офисом, от задней, если бы не она, то весь салон представлял бы собой одну большую комнату. У задней стены виднелся массив машины для завивки, два маникюрных столика и шланг с разбрызгивателем для шампуня.
— Вот эта штуковина и доставила нам неприятности, — сказал я, указывая лучом фонарика на одиноко стоящий электрический фен.
Мы бросились к нему. Шлем оказался простым алюминиевым, внутри которого открытая горловина была подсоединена к трубке, ведущей к корпусу у основания, в котором, предположительно, находились нагревательные элементы и воздуходувка.
— Включи-ка его, — мрачно сказал я и вернулся к окну за приборами. Генри пошарил по фену, пока не нашел выключатель. Комната заполнилась тихим гудением, которое постепенно превратилось в ровный гул.
— Лучше не стой возле него, — предупредил я, осматривая фен издалека.
Под шлемом стояло кресло. Я попытался отпихнуть его ногой в сторону, но оно был прикреплен болтами к полу.
— Странно…
— Да, это то, что мы ищем, — сказал я. — Для чего бы оно ни было предназначено. — Я помолчал. — И еще. Мне кажется, даже в таком маленьком салоне должен быть не один фен. Может, это означает, что тот, который мы ищем, был уже унесен отсюда? Или наоборот, тот, который мы ищем, унести не так-то легко?
— Черт побери, — воскликнул Генри. — Да он тоже присоединен болтом к полу, как и кресло.
— Давай-ка поработаем с ним.
Мы выключили фен, достали инструменты и стали его разбирать. Отсоединили шлем, трубку и опорный стержень. Я отвернул болты и снял кожух корпуса у основания. Там был совершенно стандартный вентилятор и полдесятка тяжелых деталей из нихрома. Мне показалось, что выключатель немного тяжелее, чем должен быть, как и электропровод, но это могло быть просто для прочности. Провод тоже выглядел обычным, но что-то подтолкнуло меня взяться за нож. Я был удивлен, обнаружив под гибкой резиновой изоляцией экранировку от сети. Я последовал за проводом к стене, он был включен в обычную розетку, но рядом был еще разветвитель с двумя неиспользованными розетками. Зачем нужен фену экранированный провод?
Генри сел в кресло и вытер лицо платком.
— Похоже, мы пошли ложным путем, — сказал он.
— Не знаю. Здесь есть кое-что… не то, чтобы неправильное, но…
Я вернулся к вскрытому корпусу с вентилятором. Трубка из него была вынута. Я щелкнул выключателем. Вентилятор закрутился громче без корпуса и немного быстрее без изогнутой трубки, которая сопротивлялась потоку воздуха. Я поднялся и обошел вокруг фена.
— Вроде бы все в порядке, насколько я вижу, — сказал я.
Генри промолчал.
— Генри! — окликнул я.
Никакого ответа. Я направил на него свет фонарика. Он откинулся на спинку кресла и крепко спал.
— Черт меня побери, ну и нервы! — пробормотал я. — Просыпайся, ты, ленивая обезьяна! — Я подошел и встряхнул его за плечо.
Голова Генри легко повернулась на бок, и меня внезапно охватила паника.
— Генри! — закричал я и рывком поднял его с кресла.
Он навалился на меня всем весом, затем опустился на колени, но тут его голова резко поднялась, и он по-дурацки захлопал глазами в свете фонарика.