— Ну, вот, у тебя все получилось!
— Что получилось? — оторопело спросил я.
— Я исправлен! Я превосходно себя чувствую! Это сработало, да?
Я открыл рот, чтобы рассказать ему, что ничего еще не исправлено, но тут же решил ничего не говорить. Все равно это было бы бесполезно.
— Нужно провести еще один сеанс для закрепления эффекта, — вместо этого сказал я.
— Зачем?
— Потому что в первый раз ты «исправляешься», а во второй закрепляется это исправление, — объяснил я несколько туманно.
— А-а… — протянул Генри, вновь опустился в кресло и закрыл глаза.
Я бросился в комнатушку, подключил к устройству свою схемку, вновь включил устройство и стал постепенно наращивать мощность. Слишком сильно искажать волну я не осмелился, удовлетворился лишь половинной мощностью, опасаясь, как бы в результате Генри не провел остаток жизни в одном тихом заведении, плетя коврики. Затем все отключил и вышел в салон, весь дрожа от волнения и тревоги за Генри.
Он сидел в кресле очень тихий. Я окликнул его, но Генри не отозвался. Тогда я тронул его за плечо. К моему бесконечному облегчению, Генри тут же открыл глаза и усмехнулся мне распухшими губами.
— Ну как, сработал?
— Что именно? — для проверки спросил я.
— Метод исправления.
— А ты как думаешь?
— Не знаю. — Он потянулся и зевнул. — Я видел сон о… Годфри, на чем же я был зациклен?
— Думаю, ты исправлен, — сказал я со счастливой улыбкой. — Какой же у тебя был сон?
— Ну, что-то неясное о том, что меня нужно исправить. Разумеется, совершенно естественно, что я увидел во сне именно это.
— Почему?
— Потому что это засело у меня в уме. Это было самым важным для меня!
— На этом как раз ты и зациклился — что ты уже исправлен. Мне пришлось тебе солгать, чтобы исправить по-настоящему. Ты решил, что исправлен, как раз после того, как подвергся воздействию.
А затем я направился к телефону.
Подняв трубку, я убедился, что телефон работает, и поспешно набрал номер. Пришлось подождать, прежде чем ответила Кэрол.
— Кэрол, любимая!
— А, Годфри… Милый, с тобой все хорошо?
— Я голодный, усталый и сонный. И я люблю тебя! Мы все сделали! С тобой все будет в порядке, дорогая! Послушай, я не могу долго разговаривать. Немедленно бери Виджет, зайди за Мари и как можно быстрее идите к салону Френки.
— Ладно, любимый. Сразу же, как только поймаем такси. Мари здесь. Она всю ночь порывалась вызвать полицию, но я ей не позволила.
— Умница! До встречи!
И я положил трубку.
Генри подпрыгивал рядом, ему не терпелось поговорить с Мари, но я отстранил его.
— Нет, не надо. Пока ты будешь ворковать по телефону, трубку может снять Уикерхэм. Сначала нам нужно позаботиться о женщинах.
Мы собрали инструменты, и я отнес их в машину. Я совершенно не подходил на роль Капитана Америка, а Генри и подавно. Я принял все меры предосторожности, лазя через окошко, потому что вовсе не собирался слать Уикерхэму приглашение и оповещать его о том, что мы здесь, если он еще не знал об этом, в чем я сомневался.
Но когда приехали наши девочки, я забыл обо всем. От такси они побежали к салону, а Виджет впереди всех. Я схватил и обнял ее, затем посадил на плечо и обнял Кэрол. Я не глядел, что делают Генри и Мари, но, наверное, они тоже обнимались.
Затем мы всей толпой двинулись в косметический салон.
— Сначала Мари, — сказал я. — Ты заслужил это, Генри.
— Ага! — усмехнулся Генри. — Какая привилегия!
— Теперь я уже совершенно уверен. Идемте, Кэрол, Виджет!
Я отвел их в комнатушку, и они с восхищением глядели, как я включаю устройство.
— Давай, Годфри, — послушался голос Генри, и я щелкнул выключателем.
— Смотри на кольцо, — сказал я Кэрол. — Когда оно вытянется с одного края, Мари забудет о героическом поступке Генри. Вернее, она будет помнить, что ничего подобного не было. Я имею в виду…
— Я понимаю, родной, — сказала Кэрол и вздохнула.
— Да? Но почему такой печальный вздох?
— Я просто подумала… Она лишится чего-то реального. Как и Виджет. О, мне так жаль, дорогой. Я не имела в виду, что нужно….
— Перестань. Ты тоже вылечишься. Я догадываюсь, почему у тебя возник этот страх… но не могу объяснить это словами.
— Не понимаю…
— Скоро поймешь.
— Папа, а где кроминный шлем? — спросила Виджет.