Он вдруг принялся смеяться. Я уставился на него. Я не мог этого вынести. Помещение было слишком маленьким для такого шума. А я никогда не слышал, чтобы кто-то так смеялся. Короткими толчками, быстро-быстро, один за другим. Он смеялся и смеялся.
Я схватил его за плечи и поставил на ноги. Я вывел его наружу и занялся своими вещами. От стен ущелья отражался его смех и невнятное бормотание. Я упаковал рюкзак, прошел внутрь, чтобы забрать фонарь, и там услышал тихий щелчок.
Это был передатчик. Маленький черно-красный диск на нем бешено вертелся. Я стоял и глядел на него. Он проработал три-четыре минуты, потом остановился. А затем стал нагреваться.
Я испугался. Вынырнул из дыры, схватил Сайкса и забросил себе на плечо. Весил он немного. Я оглянулся назад на дыру. Пещера была освещена. Красным светом. Машины светились вишнево-красным, бледно-желтым, белым — цвета менялись слишком быстро, чтобы можно было за ними уследить. Машины плавились. Едва я понял это, как очнулся и принялся действовать.
Я почти не помню, как добрался до веревки, привязал Сайкса, поднялся сам, а потом стал поднимать его. Он молчал, но был в сознании. Потом я нес его, пока меня не остановил свет из ущелья. Я обернулся.
Ущелье было внизу. И я видел, как оно быстро наполняется лавой. Лава осветила всю пустыню. Никогда я не чувствовал такой жары. Я бросился бежать дальше.
Добравшись до машины, я сунул в нее Сайкса. К этому времени он немного пришел в себя. Я спросил, как он себя чувствует. Он не ответил, но о чем-то быстро и невнятно забормотал.
Что-то вроде того:
— Они узнали, что мы развились до атомной эпохи. Они хотели точно узнать о этом. Передатчик передал им эти сведения. Тогда они появились, забрали записи и вложили в машину чистый провод для новых записей. Они герметически закупорили чем-то помещение и думали, что туда можно проникнуть лишь при помощи ядер-ной энергии. Но на этот раз передатчик был инициирован людьми, проникшими в помещение. Ваша горелка сделала это, Кемп, горелка, на триста лет опередившая свое время! Они решили, что мы уже овладели ядерной энергией! И теперь они вернутся!
— Кто вернется, Док? Кто? — спросил я.
— Не знаю, — продолжал бормотать он. — Я вижу лишь одну причину, зачем кому-то — каким-то созданиям, — непременно нужно знать все это. Затем, чтобы вовремя остановить нас!..
Я посмеялся над ним, затем сел и, все еще смеясь, запустил двигатель.
— Док, — сказал я, — мы не собираемся теперь останавливаться. В книгах писали, что, как только мы войдем в атомную эпоху, то погибнем. Но мы овладели атомом и выжили. И будем выживать и впредь.
— Я знаю, Кемп… я знаю… что говорю!.. Что мы наделали! Что мы наделали!.
После этого он затих, а когда через некоторое время взглянул на него, он был уже мертв. Тогда я похоронил его. Я плохо помню, как это делал, Всякое возбуждение исчезло. Мне было уже все равно. Я лишь понимал, что никто не поверит этой истории.
В зале суда стояла тишина, пока кто-то не кашлянул, и все почувствовали, что должны прочистить горло. Потом коронер поднял руку.
— Я вижу, как брат Кемп волнуется, — сказал он. — И, если эта история правдива, я тоже бы дважды подумал, прежде чем пытаться ее рассказать.
— Он лжец! — рявкнул из зала какой-то разведчик. — Он убийца и лжец! У меня ребенок любит читать такие рассказы в журналах, и они никогда мне не нравились! Поверьте мне, он заслужил смерть. Я думаю, этого Кемпа нужно немедленно повесить!
— Молчать, Джед! — взревел коронер. — Если мы и казним этого человека, то сделаем все по закону, понятно?
Поднявшийся было гвалт немедленно стих, и коронер обратился к подсудимому.
— Послушайте, Кемп, мне сейчас кое-что пришло в голову… Сколько времени прошло между первым испытанием атомной бомбы и тем моментом, когда пещера была изолирована?
— Не знаю точно. Примерно два года. Может, чуть меньше. А почему вы спрашиваете?
— А сколько времени прошло с той ночи, когда умер Сайкс?
— Или был убит, — прорычал из зала все тот же разведчик.
— Приблизительно восемнадцать недель… Нет. Примерно два года.
— Ну, ладно, — сказал коронер и поднял руку. — Если что-нибудь было правдиво в вашей истории или в глупой теории покойного о том, что кто-то появится, что бы уничтожить нас, то сейчас не самое ли подходящее для этого время?..
Раздался гогот, но внезапно дальний конец зала суда исчез в огненной вспышке. Вокруг поднялись вопли, проклятия, крики, все ринулись к дверям, пробиваясь к выходу на залитую лунным светом улицу.