сутки; бесимся сдуру, поднимаем восстания и вытягиваемся по стойке: - СМИР-НО! Не бывает войн без причины. И людей без причины не бывает. Причина - как следствие плохой предобработки, константа нашего невежества, а-п-о-г-е-й откоса и отмазки. Причину выдумывают уже когда все кончено, когда артиллерист смотрит на взрытый и смятый город и думает: "Когда всё закончится, меня посадят". Причина? Причина - это вылеты бомбардировщиков на офисы, а по офисам сидят причины вылетов, все так же мечтающие улететь в Турцию летом и купить "форд фокус" в кредит. Причины - это электорат черных стай бомбардировщиков. Люди рвут друг другу пасти за милую душу, исхищряются в выдумывании способов истязания самих себя. А потом так же бьются над выдумыванием причины всего этого. Общество уже не принимает "просто так" и "за царя", обществу обязательно нужны причины кусать и душить. Обществу нужен боевой стимул, а не унылая жизнь в мире. Такова энтропия общества - люди стремятся к нулю. 0 - как совершенная частица божественной сущности, воплощенная в маленьком округлом тельце. Как зацикленность на энтропии. 0 - значит энтропия. Энтропия - значит 0. Наше всё. Бедные, бедные люди! Все, включая меня и тебя. Выдумываем свои значения и призвания, хотя все было готово для нас и сделано вместо нас. Я - это 0. Ты - это 0. Все - это 0. 0 - это всё. Энтропия как предмет идеала, культ, обожествление, самобичевание. Энтропия и есть наши бичи. Энтропия создана, чтобы хлесткими наработанными ударами сравнивать людей с собой, между собой, с землей. Энтропия создана, чтобы уничтожить всё вокруг: голод к нулю, войну к нулю, разрушения к нулю. РАВНЯЙСЯ НА НОЛЬ. Проще сделать, чем осознать. Мы еще не осознали своей никчемной на людской основе приравненности к нулю. Не осознали, хотя вышли из нуля, стали нулём, живем в нуле и умрём там же, думая, что шли к великой цели. Разделы. Революции. Войны. Собрания и съезды. Путчи. Походы в магазин. И всё приравнялось к нулю. Но даже сам по себе идеальный 0 кто-то может романтизировать или, хорошенько замалевав, считать своим идеалом без стыда перед другими. Только мы можем, имея идеал под носом, отвергать его и искать другой. Не бывает нас без причины. Не бывает колонны военных без энтропии. Вот они. Идут. Выравниваются. Энтропия и 0 - это самые справедливые вещи на свете. Они лишь достойны любви и только они примут на сердце всех юродивых, кривых и горбатых. Отклонений с курса нет. Колонна идет ровно. Бушлаты и гусеницы, майоры и лейтенанты, казалось бы - разное. Но нет - энтропия. И когда они взойдут на горы, баянист запоёт: Разгрызая пуповину животной инерции Тело отдаёт молодое тепло Объективная реальность да целует в лоб Охуевших узников нечистой совести Злорадных жертв инстинктивной лжи Холостых посланников уёбищной воли Тело Отдаёт молодое тепло Добровольное тело Отпускает на волю черновые грехи Потаённые страхи, изощрённые маты Убедительные доводы, раззявые рты Задавленной эротики сухие догматы Политических позиций перезрелые финики... И это повод Это веский повод повторять: «Вот так и живём... Вот так и живём..... Вот так и живём....... » Колонна уйдет в ноль, баянист достанет папиросу и приноровится в обугленном лесу. *** 4.Первый кот Янки Неплохой, стало быть, вечер. Под деревьями пасутся крысы, объедают дворовых собак, гадят. Этих крыс разгоняют немощные старики и старухи. Плачут дети. Смеется над ними девушка-второкурсница. А Янка смотрит в окно, обнажив лицо, из кирпичной кладки пятого этажа. "Ну и мир, - думает она, глазами сверяясь с разумом, - прямо-таки противогаз засаленный, а не мир. " Думает - и садится под теплую лампу за белый лист. Белый лист. - Это будет мой первый кот, - шепчет Янка сама себе, чтобы закрепить мысль, и берется за инструменты. Но что это будет за кот? Толстый? Костлявый? Бедный? Добрый? Злой? Сильный? Первый. Янка от души проводит косоватую линию вниз - это будет отражать стремления людей. Потом чуть короче - вбок. Это покажет зацикленность нашей жизни. Останавливается, смотрит на небо цвета плесневелой сметаны, цвета грязной перины. - Сегодня что-то интересное. Не этот пошлый свинец. Отпивает липкий чай из стакана, смотрит на две линии. А вот здесь точечка - пусть она покажет разочарование и чуть глубокую обиду. Здесь кружок - потом подумаю, что он значит. Кто-то умер за окном посреди толпы. Тело никто не нашел, зовут комиссара. - Комиссар, комиссар! Здесь ЧП! Комиссар, нахмурившись, произносит: - Пусть гэбэшники разбираются. - Так ведь... - Завтра, завтра всё будет, - говорит комиссар, - или не завтра, но когда-нибудь потом. До Янки доносятся смятые лозунги, которые она додумывает и превращает в плакаты. "Как из говна - конфетку". На волосах её блестит степень мироздания, по свитеру бегают подкислые мыши. Но могло ведь всё быть как-то иначе? Рисует точку, точку, точку, потом линии - это означает, что у кота есть усы. Кот - это почти гусар, только молчаливый. Продолговатая полоса, отсылающая к беспросветной жопе, соединяется с легким штрихом легкости, образуя немножко уродливый, но жизненный и актуальный экземпляр вырожденца. Кот обретает уши. Кот обретает лапы. Кот обретает глаза и рот. Кот обретает одиночное заключение. Кот обретает ледяную Воркуту. Кот обретает поэзию гимнов. Кот обретает борьбу. Кот обретает голос. - Партия - ум, честь и совесть нашей эпохи! - кричит кот. Янка смотрит на результат усталым взглядом, равняет рисунок на вид за окном. Получилось прескверно. Зато похоже. - Да, ужасный кот, - вздыхает Янка. Но это её кот. Её первый кот. *** 5.Ночь Со смаком звезды вскрыли ввалившееся небо. Он шел, вилял в сторону бритых деревьев, ориентируясь на плач вдали. Ужасный день. Еще с самого утра все было каким-то пошлым. Говорят херовые писаки: "свинцовые тучи". Свинцовые. Ага. Но это было как-то по-другому, без каких-то подличностных знаков и потаённых смыслов. Это было ровно так, как вижу я, как видит он или большинство из нас. Это было просто неудавшееся утро, ну как выкидыш бабьего лета. Основная часть дня была какая? Да никакая, собственно. По делам ходил, от дома до ларька, от ларька до скамейки. Сам-то как живешь? Нормально вроде всё, без перемен. Без перемен. Со скамейки прыг - на другую, скок - на третью, шасть - в могилу. Вот оно как интересно бывает. Не пробовал найти себя? Да здесь я вроде, не по частям валяюсь... Я не в этом смысле, а... ну ты понял... таланты всякие, что ли... на гитаре хоть играть научись. А он пошел и научился Прыг - на скамейку, достал гитару, сбренчал ДДТ, скок - на другую, достал гитару... Только ночь иногда, бывало, не сбивалась с листа и шла планово. Кому ж нужна динамика в жизни? Прогресс, успех... Да кому это надо? Как закусь к жизни, как и любая закусь - для слабых. Регресс, дегенерация по штопору до уровня гнилой кляксы на мертвом голубе - это есть вдохновение и указатель. Ночь всегда поражала его какими-то особыми красками. Ну был он любитель помечтать. Прыг - на одну скамейку, о лучшей жизни думает, скок - на вторую, о семье, шасть - о деньгах. Ан грузовик в ночи так не считает. Или займись спортом. Знаешь, сколько денег какой-нибудь футболёр в месяц поднимает? Нам даже думать об этом немыслимо. А потом он додумался: а зачем думать? Зачем карьера? Зачем знания, если все равно ночью приходить, садиться на одну и ту же пожухлую скамейку и пялить в темноту? Чтобы приходить ночью, садиться на одну и ту же пожухлую скамейку и думать о том, как бы грамотно скинуть понт перед друзьями. Бизнес. Книгу прочитал. А про что? А вот про то-то и то-то. Экзистенциальный, дескать, кризис у меня, а не хронический поцтит. А ты вот не читал и гниёшь дальше, как мешок какой-то. Мы ж люди все-таки, а не животные! Нам читать надо! В могилу, конечно деньги не заберешь. Правильно это ты сказал. Прям правду рубишь. Верно-верно. А все как один нищие, только могут толкать религию безденежья, воздвигать свою бедность в благо, а деньги во зло. Но и так уже кто-то говорил...... но и знания ты тоже в могилу не заберешь. А это ведь все очевидно да по одной занозной причине. Ты не заберешь с собой в могилу ничего кроме похоронного костюма и сфинктера промеж ягодиц. Вот так живешь и вопросами не задаешься. Ночь давит в грудь и крошит рёбра - угадай откуда. Продавит и убежит, падло. И так хорошо, что дурачок и даже не знаешь ни о каких кризисах, чтоб они тебя волновали. Сидел он на скамейке, под утро почесал намечающийся живот и ушел, не задумываясь ни о смысле жизни, ни о целях, ни о любви или человечности. Ему не было до этого дела. Он хотел пельменей и пива. *** 6.Ебал я вашу смерть! -Мы все в одном дерьме, и какой вообще смысл одним превозносить себя, а другим - унижаться? -Я бы так не сказала, - отвечает мне сиплый голос костлявой, - одни ведь плавают ближе к поверхности, некоторые вообще на дне. Я сажусь на край кровати, совершенно голый после ночи, и закуриваю привычную утреннюю сигарету. Смерть лежит под одеялом, совершен