Официальные рекомендации для моно и дуо, которым исполняется 18 лет / 23 года
1. В конце каждого дня делайте записи в дневнике, даже если вы дуо и в вашем распоряжении два дня. Заносите туда все для вас значимое со всеми подробностями, которые, по вашему мнению, могут быть важны.
2. Что такое факты. Факты – это информация, которую вы узнали из своих дневников и которая никогда не будет забыта. Факты немедленно распознаются сознанием, поскольку они были успешно перемещены в отдел долгосрочного хранения вашего мозга.
3. Прочитывайте вчерашнюю дневниковую запись каждое утро, как только проснетесь. С этого должен начинаться каждый ваш день. Чем больше усилий вы затратите на изучение своего дневника, тем больше информации вы усвоите. Исследования показали, что те моно, которые тщательно работают с дневниками, способны заучить не меньше фактов о себе, чем дуо. В том, что касается работы с дневниками, моно и дуо равны.
4. Относитесь ко всему спокойно. Вы не сможете преобразовать всю дневниковую информацию в факты, хранящиеся у вас в голове, как бы вы ни старались. Согласно результатам научных исследований, моно и дуо усваивают примерно 70 % записанного в их дневниках (из этого правила, разумеется, есть исключения).
Глава третья
София
2 сентября 2013 г.
Жарко. Душно. Кругом начинающие писатели, забили весь зал. Прячут свои амбиции под вежливыми улыбками и затрапезным шмотьем. Он стоял за кафедрой, время его коснулось, это видно. Бока заплыли. Шевелюра уже не такая буйная, спереди даже поредела. Но никто из присутствующих этого не заметил бы. Кроме тех, кто знал его тощим парнишкой двадцати пяти лет от роду с густой копной волос на голове.
О, они ему хлопали. Еще как. Никто не пишет так, как Марк Генри Эванс. Ничьи книги не продаются так, как книги Марка Генри Эванса. Я топталась в дальнем конце зала. Даже аплодировала вместе со всеми. Так было надо. Главное – не выделяться. Прикинуться нормальной, как советовала Мариска.
Он говорил о вдохновении. О фазах продуктивного творчества. О ловушках литературной славы и успеха. Я, пока он говорил, думала только об одном: как поймать в ловушку его самого.
Я подошла после выступления. Весьма довольная тем, как выгляжу. Волосы до плеч гладкими платиновыми волнами. Брови идеальной формы. Ногти цвета крови. Восхитительно малиновые губы. Я даже оделась, как подобает убийце. Соблазнительное черное платьице от Александра Маккуина, декольте намекает на глубину возможностей.
Прекрасное выступление, мистер Эванс, сказала я, послав ему зазывно-мегаваттную улыбку. Он улыбнулся мне в ответ. Метнул взгляд вниз. Прожег мои формы. Ни проблеска узнавания, хвала Господу (и пластическому хирургу, который все-таки отлично справился с задачей).
Мне так близки ваши рассуждения о творчестве, промурлыкала я. Это ведь о радостях творческой мании, не правда ли? Безумие, вообще говоря, часто проявляет себя как мания. Разве творчество и одержимость – не две стороны одной медали? И разве литературный гений, такой как ваш, мистер Эванс, не балансирует на ее ребре?
Его глаза сказали все.
Он у меня на крючке. Пленен моими словами. Мой – только протяни руку.
Песец, до чего примитивны мужчины.
Может, поужинаем вместе? – предложила я, накручивая на палец пероксидный локон. Небрежно. Кокетливо. И при этом убийственно. Обсудим подробнее этот милый вопросик насчет творческой мании.
Можно придумать что-нибудь поинтереснее ужина, фыркнул он в ответ. Не отрывая глаз от моих сисек.
Он был на высоте той ночью.
Сосал.
Слизывал сперму с моих буферов.
О да.
5 сентября 2013 г.
Господи, эта долбаная голова меня добьет.
Шесть дней после йоркской истории. Ни звонка, ни эсэмэски.
Наверное, потерял мой номер.
Почему этот идиот не звонит?
6 сентября 2013 г.
Сегодня ровно девять месяцев с тех пор, как меня выпустили из Сент-Огастина. Тощую. Высохшую. Волосы – как шерсть у стриженой овцы. Спасибо предшественнице, которая умудрилась повеситься на собственной косе, привязав ее к стропилам. За двенадцать лет до того, как я туда попала. С тех пор они стригут всех своих подопечных. Так, по крайней мере, сказала Мариска – у которой на голове был такой же, как у меня, унылый ежик – в одну из своих спокойных минут, когда мы бродили по заднему саду. Там, где позволялось прогуливаться небуйным психам. Ранним летним вечером, под низкими кривыми тополями.