Наш совместный чертеж был отодвинут в сторону, когда мы сели за ноутбуком. Я словно закладывал фундамент нашего дома, выстраивая сырую перспективу её мечты. Она перестала меня исправлять, или просто я начал более покладисто относиться к её пожеланиям, как к своим. Её увлекла эта тема она чаще улыбалась и кивала мне, когда я переводил взгляд на нее. Позже я обязательно доработаю, покажу ей чистовой проект, и, возможно, мы постоим его для нас.
Вот только Наталья щедро сыпала пожеланиями относительно детских комнат и вдруг тихо заснула, откинувшись на спинку дивана. Полюбовался ею, принес подушку с пледом и, не потревожив сна, уложил удобнее.
Поработал немного на кухне над семейным домом мечты и пошел спать.
Устроился удобно на своей большой кровати и задумался.
«Может, стоило перенести её в спальню?»
Ага! Раздеть и уложить рядом, чтобы утром получить ноутбуком по голове.
«Надеюсь, мой диван не причинит ей неудобства за ночь».
Похоже, Наталья совсем не жаворонок, и сон у нее крепкий, как у медведицы зимой. Я успел сделать пробежку, зайти в кондитерскую за выпечкой, принять душ и приготовить завтрак. Осторожно приоткрыл дверь в комнату, которая предательски скрипнула, выдавая меня.
Присел на краешек дивана и посмотрел на эту спящую красавицу.
Поцелуем её, что ли, будить?
Улыбнулся своим мыслям, осознавая, что сейчас для этого еще рано, и сказал:
— Наташа, вставай… завтрак проспишь.
Наталья
Михаил?! А где мои детки-конфетки?!
Я открыла глаза и встретилась с его ясными карими очами.
— Который час? — спросила я на автомате, видя его свежий и бодрый вид.
— Девять утра.
— А чем кормят на завтрак?
Помылся, побрился и благоухает чистотой, весь такой в домашнем и удобном одеянии, а мне впился в бок шов от джинсового платья, как металлический прут, и на спине я чувствовала несколько еще таких же. Я не умылась на ночь, зубы не почистила и уснула в упряжке.
— Есть омлет, сырники и круассаны с вишней.
— Уже встаю. Умоюсь только. Подождешь?
— Конечно.
Я обвела взглядом комнату: значит, уснула на диване, а он укрыл мягким пледом, подушку даже выделил, большего себе не позволил, хотя мог.
Неприятно кольнуло напоминанием из прошлого…
Не захотела ехать после окончания школы в столичные университеты, хватало и проведенных там каникул, жить и учиться в этом муравейнике не захотелось. И оставаться с родителями я тоже не желала, как раз вовремя приехала папина сестра. Поступила в обычный гуманитарный институт в другом городе, где она жила, всех устроил мой выбор. Домашняя девочка переехала в другой город, все внимание тети направилось на меня, так как детей у нее не было. Я самостоятельно закончила учебу в институте, поступила на один факультет, а закончила другой, и никто меня не ругал и не упрекал. Работу нашла сама, и мне она нравилась, я проводила много времени, меня окружали дети, которым нужно было помочь разобраться в себе и в своих проблемах.
Все изменилось, когда я встретила Андрея. Он был симпатичным и общительным, раз смог вот так запросто познакомиться со мной и угостить кофе в первую встречу. И я дала свой номер телефона, смущенная вниманием с его стороны, потянулась к нему, как мотылек на огонь, от его ухаживаний, без опыта серьезных отношений с мечтами о настоящей семье и большой любви. Со второго взгляда поверила, что вот он, «мой единственный и родной». Прогулки, ухаживания, внимание и слова мужчины, который говорит о семейных ценностях, не торопит с близостью, тем самым проявляя уважение ко мне. Мне уже рисовалась утопическая картинка семьи из детской мечты.
Как же я заблуждалась!
Не прошло и года, как мы поженились, после стольких признаний в любви и встреч. Его мама уже до свадьбы называла меня дочкой, меня приняли в новую семью. Мои родители устроили нам самую пышную свадьбу в отеле-ресторане — в городке, в котором я жила и работала после учебы. Все было просто идеально, как в сказке: белое платье, воздушное, как самый дорогой торт, фото и видеосъемка, лимузин, голуби, обручальная пара и слезы радости в глазах родителей.
«Подарите внука, а я вам “Мерседес”», — вспоминала я позже слова папы, произнесенные на второй день свадьбы, совсем не шутя.