— В потерну никому не заходить! — строго–настрого предупредил Эпов.
Затем Эпов и сапёрный капитан спустились по вырубленной в скалах красивой, санаторного вида гранитной лестнице, ниспадавшей в живописных кустах жимолости метров на десять ко входу в нижнюю потерну. Эта инспекционная потерна, подобно верхней, тоже соединяла Левый берег с Правым, но не годилась для проезда транспорта, а только для прохода людей и размещения датчиков поведения плотины. Высота её всего два с половиной метра, а ширина достаточна лишь для того, чтобы свободно разминуться двум человекам…
Под тусклым светом лампочек Ильича в атмосфере благодатной прохлады специалисты поспешили на Правый берег к Шацкому в машинный зал… Оказалось, напрасно спешили. Им навстречу, тяжело дыша, уже бежали Шацкий, зам Шацкого Христенко, подполковник Петровский и майор Косачёв, тот, что представлял полк НКВД при подготовке взрыва.
— Товарищи, всем назад! Сейчас по этой потерне пойдут остатки полка НКВД. Всё кончено. Машинный зал разрушен, агрегаты горят, их замкнули «на себя»… «Комсомолку» вот–вот достанет пожар, и мы здесь окажемся без света…
— Что случилось? — закричали подрывники.
— Фашисты рвутся к плотине… — Как для глухих, истерично закричал майор Косачёв. — Бойцы первого батальона бутылками с зажигательной смесью подожгли четыре танка на подступах к машинному залу, но немец прёт, уходим в Соцгород…
Со стороны Правого берега прослышался шум бегущих людей.
— Бежим, а то затопчут! — крикнул Косачёв и первым рванул к Левому берегу. За ним, осознав опасность, побежали его растерявшиеся собеседники…
Как только группа спецов вырвалась на свежий воздух и, сморкаясь и матерясь, чуток отошла в сторонку от портала малой потерны, из неё вырвался плотный поток бойцов охранного полка. Бежали долго, потерна исторгала солдат минут сорок. Бежали по–разному, кто с винтовкой, кто с вещмешком, кто просто оперезанный скаткой шинели… От этого мужского половодья исходил горячий, тёрпкий, хлевный запах давно не мытых и забывших ласки и уход тел. Вырываясь из узкого, страшного для неосведомленного человека туннеля потерны, мужики, не останавливаясь на тесной площадке у портала, продолжали тяжёлый бег вверх по гранитным ступеням лестницы, вырубленной в скалах и ведущей их на свободу, на простор ещё нашего Левого берега… Мимо Эпова с коллегами протопало человек триста — всё, что осталось от полка. Так вышло, что с полтыщи бойцов, охранявшая ГЭС с юго–запада, в районе села Верхяя Хортица, не сумели соединиться с теми, кто охранял непосредственно машинный зал, высоковольтную подстанцию и аванмост. На месте боя остались погибшие и тяжелораненые — куда их через потерну? Последними выбежали командир полка и замполит.
Увидев Косачёва, командир полка притормозил и, придерживая своего заместителя за рукав гимнастёрки, сказал ему официально: — Товарищ майор, я должен выполнить приказ ГКО и подойду, когда освобожусь… Прошу собрать бойцов у первого дома. Пусть пока проведут учёт личного состава и решат с ночлегом… Накормить горячим, раненых сдать медслужбе…
Косачёв козырнул и ускоренным шагом удалился выполнять приказ.
Переведя дыхание и поправив портупею, комполка обратился к Шацкому, Петровскому и Эпову.
— Ну что, товарищи, последний парад наступает?! Всё готово? А то немчура вот–вот разберётся, где входы в потерны, и попробует их на зуб. Надо закругляться!..
— Всё по науке… — Ответил за всех Эпов. — Думаю, начинка сработает… Прошу к верхней потерне!..
Руководители, держась за стальной поручень, по одному следовали вверх за Эповым, взбираясь гранитной лестницей к большой потерне. Солнце, уже по–вечернему сильно осевшее к западу, напоследок жарко пропекало спины семерых усталых и, не будем лукавить, испуганных мужиков, спешащих выполнить приказ самого Иосифа Виссарионовича…
Тяжело дыша, как после кросса по ГТО, семёрка появилась у портала верхней потерны в 20 часов 28 минут.
Сапёрный капитан спросил у Эпова, нужны ли ещё сапёры.
— Да нет, коллега, — развёл руками Борис Александрович, — все свободны, отправляйтесь в расположение батальона!
— Ну, тогда желаю успеха! — Устало улыбнулся сапёрный капитан, козырнув всем остающимся у потерны начальникам. Он торопливо построил своих отдохнувших в тенёчке бойцов, и они зашаркали кирзятиной в сторону первых домов Соцгорода.