— Сет, — проревел Парриш, недовольный направлением, которое приняла беседа.
— Наш Джейк был таким слабым и шатким. Никогда не забуду, как я вытащил его в бухту и заставил грести…
— К черту, Сет! — угрожающе проскрежетал зубами хозяин дома. — Мне вовсе не нравится…
Сет намеренно повернулся спиной к другу и сосредоточил свое внимание на Хелли.
— Да. Он едва мог держать весло и весь дрожал от слабости. Ведь даже самых малых усилий было достаточно, чтобы он покрывался холодным потом.
Джейк уже рычал и готов был в любой момент вцепиться в приятеля, но Сет упорно не замечал этого.
— Я также узнал, как изобретателен Джейк на цветастые фразы.
— Сет! — Джейк чуть не задохнулся от злости — Прекрати свои бестактные комментарии. Я хотел бы подписать бумаги, которые ты должен был принести. Ты не забыл про них?
— Конечно, нет. Но у меня не было случая рассказать доктору Гардинер о том, как ты опрокинул из-за своей неуклюжести лодку и тебя пришлось спасать. Иначе ты бы утонул. — При этом воспоминании у Сета заблестели глаза. — Видели бы вы его тогда! Элегантного Джейка Парриша волокут, как утку, задом вверх, и он выглядит, как…
— Хватит! — рявкнул красный как рак Джейк.
— Жаль. Это одна из моих самых любимых историй. — Сет взял еще кусок ветчины. — Ну, теперь док — гражданка нашего города, и у меня будет масса времени и возможностей порассказать ей о твоих прошлых… хм… доблестях.
— Уверен, это бесконечно обрадует доктора Гардинер. А теперь, если не возражаешь, я хотел бы посмотреть документы.
Когда мужчины поднялись и направились в библиотеку, в столовую вошел возбужденный Хо Ян.
— Мистер Кинг хотеть видеть мистер Джейк. У него очень дурной голова. Очень!
Сет озабоченно глянул на Джейка:
— Отец Сирены? Какого черта его сюда принесло?
— Бог его знает, — прорычал Джейк, почувствовав холодок, пробежавший по спине. Сайрус Кинг мог значить только одно — неприятности. Поэтому Джейк только вздохнул: — Единственный способ узнать — это спросить, что он хочет.
— Может, мне лучше пойти с тобой? — предложил Сет. Джейк улыбнулся ему в благодарность за поддержку, но отрицательно покачал головой:
— Нет. Я справлялся с ним прежде. — Он встал и, с трудом балансируя на своей палке, разогнул больную ногу. — Только не приходите в панику, если услышите довольно громкую… беседу. Он чрезвычайно любит шуметь.
Сет с сомнением посмотрел на друга и кивнул:
— Тебе лучше знать.
— Поскольку нам, очевидно, не удастся посмотреть эти документы сегодня утром, ты, может быть, захочешь показать их нашему адвокату и спросить его мнение насчет законности предполагаемой трансакции. Это сберегло бы нам время вечером… Конечно, если доктор Гардинер нам позволит, — закончил Джейк.
Хелли согласно кивнула, хотя у нее было странное чувство разочарования.
— Я уверена, что вы и мистер Тайлер…
— Я Сет, миленькая, — прервал ее он. — Мистером Тайлером был мой отец.
Она засмеялась его забавному объяснению:
— А я Хелли.
Джейк улыбнулся. Ему нравился ее чуть хрипловатый, искренне радостный смех, и он задержался у двери, чтобы посмотреть на девушку еще раз. Ему нравилось и то, как она выглядела, и он улыбнулся еще шире… пока не услышал слов Сета.
— А теперь, когда мы познакомились ближе, я могу рассказать о том, как Джейк напился и решил спеть серенаду выжившей из ума старой миссис Вобли…
Джейк взревел, шагнул за порог и с силой хлопнул дверью. Отчаянно сжав свою палку, он начал двигаться к гостиной.
«Сайрус Кинг. Здесь. Беда». При одной этой мысли он весь напрягся.
У дверей гостиной Джейк остановил горничную и попросил передать другим слугам, чтобы его не беспокоили. После чего он мысленно настроился отражать назревающий скандал.
Глава 7
На полу и стенах гостиной плясали лучи раннего солнца, придавая строгому официальному залу недостающее тепло. Шагающий из конца в конец человек испытывал все что угодно, но только не радость.
Нет, чувства его были темпы и являли смесь горечи, гнева и всепожирающей ненависти. Направлены они были против того, кто лишил его любимой дочери и погубил ее.
Джейк Парриш. Это имя стало для Сайруса Кинга проклятием, и он дал себе слово, что найдет способ втоптать своего могущественнейшего зятя в грязь, где ему и место.
— Сайрус Кинг, — нарушил тишину леденящий голос. — Чем обязаны такой чести?
Джейк Парриш был не в силах скрыть иронии. Он вошел в комнату и остановился у великолепного камина из белого мрамора.
При звуках этого голоса голова Сайруса дернулась, а глаза сузились от злости.
— Обойдемся без любезностей, Парриш, — прошипел тесть. Лицо его превратилось в злобную маску. — Ты отлично знаешь, что я пришел забрать дочь домой, где ее истинное место.
Джейк прислонился к камину и резко хохотнул:
— Неужели? И где же теперь этот дом? Последний раз, как я слышал, ты ночевал в промасленном мешке из-под рыбы и перебивался случайными заработками на верфи. Я уверен, что Сирена будет тебе очень благодарна, если ты лишишь ее всего этого. — Он жестом показал на роскошную обстановку. Затем продолжил: — И ввергнешь в условия, недостойные даже самых грубых личностей.
— Роскошное окружение и богатство никогда не компенсировали вреда, который она получила по твоей милости.
Сайрус весь дрожал от злости. Когда-то он был привлекательным, но годы полной невзгод жизни сделали свое, превратив его в морщинистого, злобного старика.
— Черт! Когда я думаю о том, что ты сделал моей дочери, то, не будь я цивилизованным, давно бы убил тебя.
— Единственное, что я сделал твоей дочери, это испортил ее, потакая всем ее экстравагантным причудам. Вероятно, именно этим я ее и погубил. Если бы я почаще говорил «нет», она бы узнала, что мир вертится не вокруг ее эгоистичных желаний, и распознала ту ложь, которую вы говорили, чтобы настроить против меня. — Подавшись вперед, Джейк сверлил тестя взглядом. — Скажи мне, Кинг, каково чувствовать, что ты испортил жизнь дочери?
— Ты отлично знаешь, что я ничего такого не делал! Не пытайся свалить на меня свои собственные грехи. Я люблю Сирену, тогда как ты…
— Нет, Сайрус, если ты хочешь кого-то винить в бедах дочери, вини себя. Это ты настраивал ее против меня, ты внушал ей недовольство нашим браком, и ты посеял семена, которые привели к попытке самоубийства.
Джейк зло отчеканивал каждое слово. Сайрус Кинг сжал кулаки и словно выплюнул:
— Будь ты проклят, Парриш! Когда же ты признаешь, что моя дочь вновь обрела рассудок, поняв, что не может больше жить с подлым янки! Твоя гордость не может допустить, что ты потерял жену, и поэтому ты уверяешь, что это не ты довел ее до безумия.
Джейк смотрел на тестя как на клоуна — с удивлением и примесью жалости. Ну что ж, он сотрет выражение превосходства с его лица.
— И чего ты добился! Посмотри на себя — ты не больше, чем жалкий калека. Моя дочь презирает тебя! Всем известно, что она скорее умрет, чем позволит тебе прикоснуться к ней. — Наклонившись вперед, Кинг злобно продолжил: — Холит слух, что Сирена поведала Давинии Донахью о том, будто ты вернулся с войны импотентом.
Джейк презрительно фыркнул:
— Всем известно, насколько ненадежным источником информации является Сирена. Учитывая младенца наверху и детской, надо признать, что либо твоя дочь лжет, либо у нее был любовник.
Джейк с удовлетворением увидел, как багровое от злости лицо Сайруса превратилось и смертельно белую маску с вытаращенными глазами и раскрытым ртом. Он тщетно пытался заговорить. На лбу у него вздулись вены.
Наконец он вскрикнул:
— Младенец?
— Да. Твоя дочь родила две недели назад. Девочку. Ее пока еще не назвали.
В мгновение ока Сайрус оказался рядом с Джейком.
— Похотливый подонок, — провизжал он, ударив Джейка по рту. Джейк был на несколько дюймов выше, но гнев придал Сайрусу необычную силу. Он вцепился в сюртук Джейка и толкнул его на камин. — Ты принудил ее! Ты изнасиловал мою дочь! Она никогда бы по своей воле не допустила тебя к себе! Никогда!