— Возможно.
Она подошла ближе, всматриваясь в листок, который он держал в руке. Лайл мог вдыхать запах её волос и кожи, аромат духов, витавший в воздухе вокруг неё.
— Я запомнил его лучше, чем думал, — проговорил граф. — Эта неровная решётка, маленькие значки, нацарапанные в некоторых треугольниках.
— Полагаю, это может быть загадка, — сказала Оливия. — Или игра. Но я не могу избавиться от чувства, что здесь нечто большее.
— Это не давало мне заснуть, — подтвердил Лайл. — Ощущение, что здесь есть кое-что больше, чем я вижу.
— Я не мастер в подобных вещах. Расшифровка требует логики, а я не обладаю ею.
— Тебе и не нужно, — сказал он. — У меня логики хватит на двоих.
— Это похоже на попытку ребёнка нарисовать замок, — заметила она. — Плоская перспектива. Интересные пропорции.
— Это стиль египетского искусства, по существу, — проговорил Лайл. — Например, настенные росписи. Размер не зависит от пропорций. Он обозначает значимость. Лицо нарисовано в профиль, но глаз смотрит прямо…
Он замолчал, перенеся внимание с листка бумаги на комнату вокруг себя.
— Стена, — произнёс он. — Мы смотрим на стену.
Оливия проследила за его взглядом.
— Стена? Но это слишком откровенно.
— Карты обычно откровенны. — Он мельком взглянул на крошечные значки. — Нужно было взять с собою увеличительное стекло.
Оливия открыла конторку и вытащила увеличительное стекло.
— Я им пользовалась, чтобы прочитать почерк кузена Фредерика.
Почерк, который он отказался помочь ей разобрать.
Поскольку вёл себя как осёл. Это уже было выяснено. А ещё он выяснил для себя простой факт — ему нужно многое наверстать и осталось совсем мало времени, чтобы это сделать.
Лайл подошёл к окну и стал рассматривать документ через увеличительное стекло.
— Они похожи на цифры, — сказал он спустя некоторое время и протянул Оливии бумагу и лупу.
— Что ты думаешь?
— Цифры, — согласилась она. — Но не все из них. Не знаю, что означают остальные знаки. Цветочки? Солнышки? Звёздочки? Что за символы? Ты видел какие-то надписи на стенах, когда проводил измерения?
— Обычные декоративные элементы, — ответил он. — Орнаменты над входом и всё такое. Однако ничего на камнях стен. Ничего, что соответствовало этим отметкам.
Он вытянул руку с листком бумаги и сравнил его со стенами комнаты вокруг.
— За исключением циферок и значков, этот рисунок выглядит в точности как эта стена.
Она поглядела на рисунок.
— Это может быть любая другая стена. Но она действительно похожа. Думаешь, эта закорючка обозначает окно?
— Трудно сказать. У тебя есть сделанный мною чертёж замка?
— Я давала чертежи Хэррику, но… Нет, постой. Он мне их вернул. — Оливия открыла ящик стола и достала чертежи. — Мы подумали, что будет лучше держать их здесь, чтобы они находились под рукой.
Она развернула листы. Перегрину снова бросилось в глаза её кольцо. Он сосредоточился на чертеже и смотрел на него, пока его разум тоже не сосредоточился на бумаге.
— Если это число означает основание стены, — проговорил граф, указывая на рисунок, — то это слишком широко для комнаты, где мы сейчас находимся. Длинная сторона этой комнаты не более девяти футов. На рисунке указана цифра двенадцать. Что может быть весьма приблизительным. Как много комнат насчитывают около двенадцати футов в длину? Большинство комнат южной башни имеют такой размер. И комната Хэррика тоже.
— Как насчёт высоты? — спросила Оливия. — Если это число означает высоту комнаты, то поле поиска значительно сузится. Это исключает большую часть комнат главного этажа.
— И комнаты Хэррика, в том числе.
— Вот, — сказала она. — Рядом с разрушенной лестницей в подвал. Антресоль над бюветом. Это оно.
Лайл повернул голову, чтобы посмотреть на неё. Щёки Оливии вспыхнули румянцем. Её сияющий синий взор встретился с его взглядом. Его глаза переместились на её губы, находившиеся на расстоянии вздоха.
— Всё. Хватит. — Заявил он. — Я так не могу.
— Что? — тихо спросила Оливия. — Что ты не можешь?
— Притворяться, — ответил Лайл. — У меня это плохо получается.
Он приподнял её над полом и поцеловал.
Поцелуй был жёсткий и бескомпромиссный, столь же непоколебимый, как сам Перегрин в своих поступках. Оливия ответила на поцелуй, вкладывая в него всю себя, и ногами обвила его бёдра. Его руки соскользнули, чтобы сжать её ягодицы.