Он сделал рукой вращающееся движение:
— …возбудимая. Эмоциональная.
Оливия подняла голову, взгляд её синих глаз мог бы прожечь сталь.
— Ты хочешь сказать, что ты можешь разрешить эту загадку? — проговорила она.
— Возможно, пришло время дать мне попробовать, — сказал он.
— Нет, — отрезала Оливия. — Я сама. И сделаю это без помощи дилетантов.
Лайл двинулся к выходу. Он уже был на половине пути к двери, когда мысленно увидел, каким презрительным тоном она произнесла слово «дилетант».
Он упёрся рукой в стену и уставился в пол, но сдержаться не смог. Он рассмеялся. И продолжал смеяться.
Оливия взвилась.
— Ах, ты, высокомерный болван! Это не смешно.
Перегрин схватил её, притянул к себе и поцеловал. Оливия стала отбиваться, но лишь на мгновение. Затем она обвила его шею руками и ответила сердитым и безудержным поцелуем. Через минуту она содрогнулась, вырвалась и тоже засмеялась тем густым бархатистым смехом, который эхом разнесся по комнате, каскадом обрушился у него под кожей и пробил насквозь его сердце подобно водопаду радости.
— У меня не получается, — призналась Оливия. Всё ещё смеясь, она топнула ногой. — Мне хочется рвать на себе волосы.
Он снова прижал её к себе и погладил по макушке, над шелковистыми кудрями.
— Может, дело не в тебе, — предположил он. — Может, замки заело.
— И что тогда? — спросила она. — Кувалда?
— Кувалда поможет облегчить твои чувства, но может уничтожить и сундук, и его содержимое, — сказал Перегрин. — Нам нужен кузнец.
Той же ночью— Ты опоздала, Мэри, — проговорил Рой, своим появлением пугая горничную, которая подходила к дому, где она жила вместе с братом.
— С ним всё хорошо, правда? — спросила она. — Вы же не…
— Джок за ним присматривает, очень внимательно. Мы же не хотим, чтобы что-то случилось с его пальцами. Как он тогда станет работать? Что тебя задержало?
— Сегодня воскресенье, — ответила девушка. — Почти все взяли выходной.
— Но не ты. Глауд мне сказал. Ты сама должна была предупредить меня, Мэри.
— Они платят дополнительно, если работаешь в свой выходной, — сказала она. — Вы знаете, как мне нужны деньги.
— А ты должна знать, что только потому, что таверна закрыта, ты не можешь ускользнуть домой, не поговорив со мной, — сказал Рой. — На твоём месте я бы уже начал рассказывать.
Мэри нервно огляделась вокруг.
— Никого нет, — нетерпеливо сказал он.
— Они… нашли что-то, — произнесла она. — Мисс и его лордство. Все остальные ушли, кроме их личных слуг, и они не догадались, что я там была. Я … подслушивала, как вы и хотели.
— Знаю, что подслушивала. И что ты услышала?
— Они нашли сундук.
Рой глубоко вздохнул и выпустил воздух:
— Это правда?
Мэри снова огляделась. Она сжимала руки.
— Лучше расскажи мне, — произнёс он. — Ты почувствуешь себя лучше. И Глауду тоже станет лучше, конечно же.
— Они нашли железный сундук в старой комнате для стражи в южной башне, и мистер Николс часами счищал с него грязь, и они не смогли его открыть, и завтра они поедут с ним к кузнецу. Это всё, что мне известно. — Торопливо проговорила она. — Отпусти меня, пожалуйста. Глауд ждёт своего ужина.
Девушка попробовала пройти, но Рой схватил её за руку.
— К кузнецу, — повторил он. — Когда?
— Рано, — ответила она. — С самого утра. Пока не стало известно по всей округе. До того, как рабочие придут в замок. Так, чтобы они могли быть у кузнеца, как только он откроет кузницу, сделать дело и возвратиться без лишнего шума.
Он выпустил её руку.
— Иди внутрь, — сказал Рой. — И передай Джоку, что я велел ему выйти.
Она поспешила в дом. Немного позже вышел Джок. Рой пересказал ему новости.
Понедельник, 31 октябряОт замка до деревни было не больше мили, короткая поездка, даже если ехать медленным шагом. Лайл вёл лошадь, запряжённую в маленькую тележку вроде тех, что используются в деревне для разных хозяйственных нужд. Накрытый старым ковриком из конюшни, сундук, который наотрез отказывался открываться, располагался в повозке. Оливия шла рядом. Утро выдалось прохладным, серым, и большинство рабочих ещё не собрались. Те немногие, кто встретился им по пути, ежились от холода и лишь кивали, проходя мимо.
В более ясный день или ближе к полудню они бы остановились и стали глазеть. Но Лайл с Оливией были одеты скорее тепло, чем элегантно. На ней был тяжёлый рыбацкий плащ, который должен был уберечь её от холода в ночь, когда она подкарауливала привидения. Лайл надел своё самое старое пальто, которое Николс неоднократно порывался выбросить. Оно не подходило графу Лайлу, однако было самым тёплым из всех имеющихся. Его тело всё ещё не приспособилось к климату. Перегрин не был уверен, что когда-нибудь привыкнет.