Истинная правда. Перегрин привык находить малейшие изменения в ландшафте, которые говорят о том, то там что-то спрятано. Но здесь всё было иначе. Днём, возможно, было бы легче, но сейчас он видел недостаточно, чтобы отличить одну кучу камней, поросших мхом, от другой.
Джока со связанными руками вели впереди.
— Здесь, — сказал он, пиная большую каменную плиту. — Под этими камнями.
Плиты, которыми они с Роем закрыли яму, выглядели так, словно упали сюда давным-давно. Даже если бы Лайл использовал метод Бельцони, то мог бы пропустить царапины, единственный признак того, что плиты недавно передвигали. Но ведь он привык вести поиски в пустыне, на ярком солнце.
С помощью большого числа рук камни легко сдвинулись с места. Затем мужчины с помощью веревок извлекли сундук из ямы. Лайл позволил им оставить его там на несколько минут, чтобы все могли взглянуть.
Он представлял собой зрелище, со всеми засовами и замысловатыми скважинами.
— Теперь, когда все нагляделись, можете грузить его на телегу, — сказал Перегрин Тэму МакЭвою. — Нам придётся отвезти его в замок на ночь. Но я стану ждать вас всех завтра в полдень у кузнеца, чтобы открыть его.
— Прошу прощения вашего лордства, — проговорил большой, дородный мужчина. — Я Джон Лармур, кузнец, сэр. Вам нет нужды ждать до завтра, когда я открою кузницу. Я сделаю всё сейчас, если пожелаете. Огня маловато, но мы сможем его быстро развести, если потребуется. Хотя, глядя на этот сундук, не думаю, что нам нужен огонь.
Хор голосов поддержал это предложение.
Какие люди, подумал Лайл, что за замечательный народ.
Он заговорил, слегка сдавленным голосом:
— Благодарю, Лармур. Это весьма любезно с вашей стороны.
Он откашлялся:
— МакЭвой, погрузите сундук на телегу и доставьте к Лармуру в кузницу. Хэррик, пошлите кого-нибудь в замок, чтобы леди Купер и Уайткоут присоединились к нам.
— И все камеристки, — добавила Оливия.
Он посмотрел на неё:
— И горничные дам, в том числе. И все остальные. Приведите также наших узников. Я бы не хотел, чтобы они пропустили это событие.
Все вышли из домов — мужчины, женщины и дети. Огромная толпа собралась возле лавки кузнеца. Внутрь набилось столько, сколько смогли войти. Остальные толпились в широко открытых дверях. Отцы усадили детей себе на плечи. Блики свечей отбрасывали танцующие тени на стены, потолок и на лица жаждущих видеть.
Леди Купер и леди Уайткоут сидели в центре публики на двух стульях с подушками, которые лакей принёс для их удобства. Прислуга верхних этажей стояла рядом.
Джок и Рой находились в дверях лавки, их ноги и руки были надёжно скованы, по сторонам стояли их охранники.
Джон Лармур некоторое время рассматривал сундук, затем что-то сказал.
Хэррику пришлось перевести, поскольку акцент Лармура был слишком сильным. Лайл едва разобрал его речь в церкви, а тогда он говорил медленно и простыми словами. Но сейчас Лармур находился в возбуждении и начал говорить быстро, так что его стало трудно понять.
— Он говорит, что это отличная работа мастера, — сказал Хэррик. — Ему жаль ломать его, но придётся применить ножовку для наружных замков.
Лайл кивнул, и кузнец взялся за дело.
Оно не заняло много времени. Когда засовы были отперты, Оливия снова смогла пустить в ход свои отмычки. Ей пришлось потрудиться, чтобы уловить последовательность, но, наконец, она смогла открыть одну из накладок над замочной скважиной. Она отодвинула её в сторону, и после того как кузнец поэкспериментировал со своим инструментами и признал свою несостоятельность, она открыла этот замок. Затем пришлось поворачивать металлические болты и одновременно двигать рычажки. Лайл пришёл ей на помощь. Там были ещё другие механизмы, но как только Оливия поняла принцип системы, открыть их не составило труда.
Как заметил Лайл, Оливия проявляла осторожность, стоя спиной к зрителям, чтобы закрывать собой вид.
Когда девушка закончила, она отодвинулась в сторону.
Зрители восторженно зааплодировали. Звучал хор славословий в честь Оливии, состоявший, казалось, из повторений фразы «Отличная работа, девочка».
— Эта честь принадлежит тебе, — сказала она Лайлу.
Он поднял тяжёлую крышку. В её верхней части богато украшенный металлический экран скрывал хитроумный запорный механизм. В самом сундуке сверху лежал металлический поднос искусной работы.
Собравшиеся немедленно стали делать ставки на то, что находится под подносом. Монеты, говорили одни. Драгоценности, настаивали другие. Книги. Утварь. Грязное бельё, как предположили некоторые остряки.