Удар. Удар. По дереву.
Не по камню. В дверь.
Кто-то стучит в дверь.
Лайл полностью проснулся, как он научился делать много лет назад в Египте, где умение мгновенно стряхнуть с себя сон могло означать разницу между жизнью и смертью.
Он принял сидячее положение. Неяркий свет, сочащийся из окна, подсказал ему, что солнце уже взошло.
Где, к дьяволу, находится Николс? В такое время, он, весьма вероятно, выбирается из постели горничной, либо же он нашёл дорогу в спальню одной из дам?
Проклиная своего камердинера, Лайл выбрался из кровати, натянул халат, втолкнул ноги в шлёпанцы и потопал к двери.
Он открыл дверь.
Оливия замерла, с поднятой рукой.
Лайл затряс головой. Ему всё ещё снится сон.
Но нет. Коридор за ней был освещён тем же серым светом, что и его комната.
Оливия была полностью одета. Его затуманенный сном рассудок медленно уяснил: чрезмерно украшенная шляпка… высокий воротник дорожного платья, с модными рукавами-фонариками… ладные полуботинки. Одежда для поездки, как доложил его сонный разум. Но в этом не было никакого смысла.
— Что? — спросил он. — Что такое?
— Мы готовы выезжать, — ответила Оливия. — Повозки со слугами уже поехали вперёд. Дамы ждут в карете.
Лайл понятия не имел, о чём она говорит. В уме он перебирал образы минувшей ночи: она, почти голая… он, утративший рассудок. Большая ошибка. Ужасная, огромная, почти роковая ошибка.
Но она стояла здесь, не более чем в расстёгнутой сорочке, с рассыпавшимися волосами, пока она размахивала руками, и прочие части тела двигались вместе с ней.
Перегрин видел каирских танцовщиц. Даже находясь на публике, и будучи полностью одетыми, они двигались так, что наводили на непристойные мысли. На частных приёмах они заходили куда дальше, временами оголяя свои груди и животы, или танцуя в одном лишь поясе. Несмотря на способности их удивительно гибких тел, Лайл удерживал голову на плечах.
Оливия сейчас стояла перед ним, сердясь и не пытаясь его соблазнять. Строго говоря, одежда закрывала её тело с головы до ног, — и он терял от неё голову.
Если бы Николс не подошёл к двери.
— Который сейчас час? — спросил Перегрин.
И какой день? Он всё ещё видит сон?
— Половина седьмого, — ответила девушка.
— Утра?
Она улыбнулась ослепительно и опасно.
— Если мы выедем сейчас, то приедем в Йорк до заката.
— Выедем? — спросил Лайл. — Сейчас?
— Мы легко обгоним почтовый дилижанс до Йорка, — пояснила она.
— Я спал всего три часа, — возразил он. — Что с тобой такое?
— Я бы хотела как можно скорее приехать в Горвуд, — ответила Оливия. — Чем быстрее мы доедем, тем скорее сможем завершить нашу миссию, и тем скорее ты сможешь вернуться в Египет.
Она оглядела его сверху донизу:
— Ты, кажется, не готов?
— Разумеется, я не готов.
Ещё одна ослепительная улыбка.
— Ну, что ж, тогда ты приедешь в Йорк, когда приедешь, осмелюсь сказать.
Оливия повернулась и ушла.
Перегрин стоял в дверях, недоверчиво глядя, как она неторопливо уходит по коридору, покачивая бёдрами.
Он попятился в комнату и закрыл дверь.
— Я знаю, что это, — проговорил он. — Это месть.
— Сэр?
Вошёл Николс, неся поднос.
— Я заметил, что леди готовятся уезжать, — сказал он. — И подумал, что вы пожелаете выпить кофе.
Глава 8
Ещё мальчиком, Лайл однажды наблюдал, как почтовый дилижанс отправляется на закате в путь от «Таверны Йорка» на площади святой Елены.
Он сомневался, что Оливия увидела это сегодня. Возможно, она со своей свитой прибыла вовремя, но они доехали только до «Джорджа» на Кони-стрит. Это была большая старинная гостиница, чей причудливый островерхий фасад с необычными фигурами датировался шестнадцатым веком.
Когда Лайл прибыл на место, наступила ночь, и почтовая карета давно уехала. Он проехал больше сотни миль за этот день. Перегрин неистово мчался, чтобы не думать о прошлой ночи, и останавливался ненадолго по той же причине. В настоящее время он должен был быть слишком уставшим и голодным, чтобы думать, но его совесть не умолкала.
Граф с трудом одолел лестницу и прошёл по коридору. Он словно издалека услышал чьи-то торопливые шаги.
Оливия вышла из-за угла столь быстро и неожиданно, что Перегрин едва успел собраться, как она в него врезалась. Хотя он слегка пошатнулся от удара, но его руки сразу поднялись и обняли девушку, чтобы удержать её от падения.