над хатами. Поднялась паника. Скоро выяснилось, что эту стрель
бу поднял сдуру пьяный Каретников.
В середине мая вторая кавдивизия, при участии отряда особого отдела 13 армии, снова разбила Махно наголову под Новоуспенской, откуда ему еле удалось ускакать с 60-ю всадниками через Святодуховку на Максимилиановку, причем нами было захвачено 64 пулемета и 8 орудий.
К этому времени относится начало особенно активной работы Махно в нашем тылу. Спустя несколько дней после поражения, Махно снова оброс и уже к 22 мая он принял бой с частью Красной армии силой в 200 чел. кавалерии, 200 чел. пехоты, 120 тачанок, 12 пулеметов при 2 орудиях. Этот бой окончился для нас неудачно в связи с малочисленностью наших частей.
В последних числах мая отряд во главе с Махно двинулся
на Святые Горы и вблизи Самойловки наткнулся на броневик,
вынудивший Махно вернуться назад.
В ночь на 30 мая Махно двинулся по направлению на Ека-теринослав. В дер. Петровка он захватил врасплох 50 чел. кавалерии, которые им были обезоружены. Оттуда он двинулся в Фенделеевку, где выдержал с красными частями трехчасовой бой и расположился на ночлег в деревне в 8 верстах от Знаме-новки.
5 июня отряд Махно вышел из указанной деревни, увлекая за собой группу добровольцев. Выяснив, путем разведки, что в Знаменовке стоит красноармейский отряд, он напал на него врасплох. Часть красноармейцев была захвачена, а часть отступила.
Силы Махно после этих удачных для него операций дошли до 300 человек кавалерии, 6 орудий, 20 пулеметов и пехоты на 120 тачанках, по 4-- 5 человек на каждой. Продвигаясь к Зайцеву, махновская кавалерия во главе с Махно напала на эшелон, разграбила его и обезоружила красноармейцев. Не доходя до ст. Байчерово, Махно столкнулся с нашими частями и принял
бой, который продолжался около 4 часов. В результате, потрепанным Махно отступил по направлению Гуляй-Поля и по доро-ге взорвал два жел.-дор, моста и жел.-дор, линию.
Так оперировал "батька Махно".
В общем, нужно отметить, что в начале 1920 г. свирепствование всеукраинского бандитизма приняло эпидемический ха-paктер, причем развитие деятельности как петлюровских, так и махновских банд находилось всецело в зависимости от нашего положения на внешних фронтах. Во время наших военных успехов бандитизм шел на убыль. Но стоило нашей армии начать отступление, как бандитизм возрождался с новой силой и свирепостью.
Когда Красная армия весною 1920 г. под натиском значительно превосходящих ее численностью польских войск начала свое отступление на польском фронте, сдавая противнику один город за другим, украинский бандитизм, как петлюровский, так и махновский, улегшийся было после очищения нами Волыни и Подолии от петлюровцев, снова развивает яростную деятельность, наводняя все углы Украины неисчисляемыми мелкими и крупными бандитскими шайками, терроризирующими города и деревни и разрушающими все, что такой дорогой ценой добыто Советской властью в области восстановления хозяйственной и административной мощи страны. Но как только Красная армия перешла в наступление, изгнала поляков из Киева и форсированным маршем стала теснить петлюровско-польскую армию на запад, всеукраинский бандитизм временно исчез с нашего поля зрения и, как скрытая язва, притаился в самых недрах сельского кулачества, чтобы снова воскреснуть, как только снова наметились наши неудачи на польском фронте.
Через Таращанский, Звенигородский и Каневский уезды прокатилась волна кулацких восстаний, организатором и инициатором которых был атаман-погромщик Юрко Тютюнник, стяжавший себе в 1919 г. громкую славу как начальник штаба Григорьева.
На севере Киевщины другой петлюровец, Мордалевич, организует радомысльский повстанческий комитет. На северо-западе Херсонщины пробивались на соединение с польскими войсками остатки "регулярных" петлюровских войск под предводительством полковника петлюровской службы Омельяновича-Павленко. Полтавщина была заполнена бандами Христового, Левченко, Скирды, Калиберды, Киготя и Петра Шубы.
Одним словом, всеукраинские банды, как по приказу, развили чрезвычайную активность и правительству УССР пришлось серьезно задуматься над способами искоренения этой злокачественной язвы, продолжавшей все более и более разъедать советский организм.
В 1919 г. и в начале 1920 г. борьба с бандитизмом велась нами недостаточно организованным путем, чисто случайными методами и носила кустарный характер. Против бандитизма
мы в этот период могли выставить только незначительные гарнизоны и случайно проходящие в бандитских районах кадры полевых войск. Между тем, глубоко проникший в кулацкую массу селянства и превративший ее в свою базу, опору и питающую среду бандитизм, при наличии внешних фронтов, требовал систематической, упорной и более организованной решительной борьбы с ним.
Для этого весною 1920 г. были созданы штабы начальников тылов, армий и фронта. Вся Украина была разбита на участки, совпадавшие в большинстве случаев с территориально-административным делением республики. Собственно тыл юго-западного фронта состоял из губерний: Полтавской, Харьковской и Донецкой; тыл 13-й армии -- из Черниговской, Волынской и Киевской; тыл 12-й армии -- из Екатеринославской и Таврической; тыл 14-й армии обнимал Подольскую, Одесскую и Херсонскую губернии. В каждом губернском и уездном центре были созданы штабы начальников тылов губерний, уездов, участка и т. д.
Штаб войск внутренней охраны руководил операциями против бандитов собственно тыла фронта, оставаясь в подчинении начальнику тыла югзапфронта. Борьбой с бандитами прифронтовой полосы, разрушавшими ближайший тыл армий, руководили штабы начальников тылов армий.
Параллельно с этими органами существовал и ряд организаций, задания которых близко соприкасались с задачей общей борьбы с бандитизмом. Таковы были: управления железнодорожной милиции, отдел железнодорожной охраны югзапфронта и разного рода караульные части, прикрепленные к определенным гарнизонам.
28 июля 1920 г., приказом реввоенсовета республики войска жел.-дор, обороны, ВОХР и жел.-дор, милиции были слиты в одно целое -- войска внутренней охраны харьковского (украинского) сектора. В оперативном отношении штаб войск ВОХР оставался подчиненным начальнику тыла югзапфронта.
С конца мая 1920 г., в связи с приездом на Украину нар-комвнудела РСФСР Ф. Э. Дзержинского, взявшего на себя руководство борьбой с бандитизмом в качестве начальника тыла югзапфронта (впоследствии т. Дзержинского сменил начальник центрального управления чрезвычайных комиссий Украины и начальник особого отдела юго-западного фронта В. Н. Манцев), на Украине были сформированы войска ВЧК, поступившие в распоряжение украинского сектора войск ВОХР. Таким образом, был создан кадр войск, специально приспособленный для операций на внутреннем фронте и устранен главнейший недостаток нашей борьбы с бандитизмом в первой половине 1920 г., состоявший в том, что борьба эта велась случайными полевыми войсками, не имевшими возможности изучить характер и особенности этой борьбы и снимавшимися с мест при первой необходимости в них на внешнем фронте.
В начале августа штаб тыла фронта был слит со штабом поиск ВОХР. Вооруженные силы, которыми располагал штаб ВОХР к этому времени состояли из полевых войск, выделяемых армиями для охраны революционного порядка, отрядов особ-отделов армий и фронта, войск быв. жел.-дор, охраны и милиции и войск собственно ВОХР, не представлявших еще тогда значительной, достаточно боеспособной силы. На этот аппарат и пала вся тяжесть вооруженной борьбы с украинским бандитизмом.
Однако, вследствие своей громоздкости и отсутствия постоянных войск, аппарат этот не мог вести достаточно успешной борьбы с контрреволюцией в деревне. Он требовал реорганизации. В сентябре приказом реввоенсовета республики и нарком-внудела РСФСР штаб войск ВОХР был переименован в "штаб войск внутренней службы югзапфронта" (Украины), подчиненной непосредственно командующему фронтом. Для руководства боевыми операциями на местах были созданы штабы командующих войсками ВНУС Харьковского и Киевского округов. В губерниях и уездах прежних начальников тылов сменили командующие отдельными частями войск ВНУС (дивизиями, бригадами, полками) и из прежних разрозненных войск ВОХР и войск тылов были сформированы дивизии внутренней службы.