В этом случае доклад будет иметь успех, и может послужить основой для создания еще нескольких изобретений; например, в том случае, если освободившийся узнает, что композитор завоевал, в его отсутствие, сердце прекрасной Амелии, предложив ей рынок сбыта для изобретенных ею красных фланелевых оборок при цене, скажем, по десять центов за оборку. Как только Лукулл об этом узнает, я тут же заставляю его предпринять попытку оказать воздействие на родителей Амелии, пытаясь умилостивить старого мистера Смита только что изобретенной мазью для удаления мозолей, патент на которую получил, а миссис Смит - ситцевым зонтиком, в котором имеется шесть или семь дополнительных ребер, или же какой-нибудь особенной жевательной резинкой для ее внуков, если таковые имеются.
Чтобы несколько разнообразить интригу, мы могли бы добавить роли воскресшему Альфонсу. Я бы наполнил его сердце жаждой мести, и заставил его продать старому Смиту один из улучшенных насосов Макбрайда. Мистер Смит, увлеченный приобретением, тут же ставит его на лугу, чтобы тот качал воду в его дом. Но Альфонсо, пылая яростью, улучает момент и портит насос, так что мистер Смит не может его остановить, и тот продолжает качать, пока вода не начинает литься из окон мансарды. Миссис Смит, в отчаянии, пронзает себя усовершенствованной шпагой, проклиная изобретателя насоса на все лады, в то время как мистер Смит, в неизбывной тоске, переселяется в сарай и изобретает там ружье, - и даже патентует его, - для стрельбы солью по определенным местам художников, в изобилии приезжающих в это место, чтобы изобразить очаровательный водопад.
В то же время, Лукулл мог бы прийти на помощь с другим насосом, и спасти особняк Смитов, только для того, чтобы обнаружить - Амелия сбежала с композитором, и ушла с ним в море на патентованном корабле, днище которого обшито медью, и особого рода нактоузом, на который было выдано разрешение Конгресса от 26 февраля. Возможно, лучшим развитием сюжета было бы нападение на корабль пиратов, и после кровавого сражения, в котором тот переходит из рук в руки, композитор мог бы потопить пиратский корабль патентованным пороховым снарядом, который находит в каюте. Разъяренные пираты перебираются на их корабль, желая предать все огню и мечу. И, конечно же, было бы находкой развития событий, если бы главным пиратом оказался наш старый знакомый Альфонс, продавший свои патенты на усовершенствованные грабли и насос, чтобы стать пиратом. Композитор оказался бы в затруднительном положении и, с позволения начальника департамента патентов, я бы позволил Альфонсу выбросить соперника за борт. Но Амелия, не желая объятий пирата, прыгает вслед за композитором. Они оба плывут на берег на спасательном плоту, если патент на таковой имеется в департаменте. Когда они высаживаются, Амелия дрожит от холода, так, что у нее выпадают челюсти; она вынуждена признаться своему избраннику в горькой истине, что носит патентованные зубные протезы, которые крепятся к патентованным гуттаперчевым пластинам.
Поскольку, как кажется, мы приближаемся к концу доклада, думаю, композитор воскликнул бы: "Обман! Обман!" или нечто подобное, принялся рвать на себе волосы, открутил нос и, с разбитым сердцем и ощущением неудавшейся жизни, присоединился бы к пиратам, чтобы играть им заунывные мелодии, порожденные разрушенными мечтаниями, на патентованной флейте с двумя корпусами.
Таким образом, даже из того скучного материала, которым наполнены отчеты патентного департамента, можно сделать поучительную и развлекательную историю, взяв его за основу и густо перемешав с чудовищным вымыслом. Думаю, что конгрессмены будут особенно заинтересованы преимуществами предлагаемого мною метода. Член конгресса, в настоящее время посылающий отчет о деятельности патентного бюро одному из своих избирателей, начинает рассматриваться последним как до некоторой степени утратившим рассудок, а потому долженствующий быть помещенным в такое место, где он не сможет разрушить счастье и мир, царящие в семье, ничего плохого ему не сделавшей. Но когда за дело возьмется профессиональный писатель или писательница, когда он или она приложит к нему все очарование своей фантазии, украсит его изысканными оборотами, и пробудит определенный интерес ко всем этим граблям, насосам и прочим изобретениям, заполняющим страницы отчета, он будет востребован; дети будут мечтать о том, чтобы он попал к ним в руки; воскресные школы будут предлагать его в качестве награды; а умный американский изобретатель, чей ум жаждет прекрасной литературы, в первую очередь проголосует при избрании в Конгресс за человека, который пообещает прислать ему за отданный голос наибольшее количество копий.
Вот история о трагическом событии, которому я был свидетелем и которое произвело сильное впечатление на наше общество. Тетка Бесси Магрудер жила в Салеме; а поскольку она никогда не видела Боба, то на прошлой неделе пригласила племянницу посетить ее вместе со своим избранником, а также просила передать приглашение нам и старшим Магрудерам приехать в то же время на обед. Когда судно, следующее вверх по реке, прибыло в Нью-Кастл, все мы взошли на его борт. Когда оно отчалило, Боб и Бесси отделились, а мы прекрасно провели время в разговорах на различные темы. В Делавэр-сити мы вышли из каюты, посмотреть на людей, спускающихся и поднимающихся по трапу. К нашему удивлению и досаде, среди них оказался лейтенант Смайли. В напирающей толпе кто-то грубо толкнул его; он разразился проклятиями и попытался ударить обидчика. Промахнулся, и почти упал, если бы кто-то из членов команды не поймал его. Мы увидели, что Смайли сильно пьян.
Я увидел Боба, смотрящего на лейтенанта. Его лицо покраснело от негодования, когда он вспомнил, как поступил с ним Смайли, и выглядел так, будто намеревается доставить себе удовольствие учинить последнему хорошенькую трепку. Но у него не было такой возможности, поскольку Бесси крепко держала его а руку, словно побаиваясь, что он может поддаться овладевшим им чувством мести, а также того, что Смайли, обнаружив их присутствие, может устроить какой-нибудь скандал. Ее последнее опасение сбылось; пролетая мимо, он нас узнал; но, не смотря на состоянии сильнейшего опьянения, казалось, почувствовал стыд за свое нынешнее состояние и гнусность, совершенную по отношению к нам прежде. Он ушел на другую сторону судна и скрылся с глаз.
Когда судно покинуло причал, вышло в бухту и проплывало мимо крепости, мы гуляли по нижней палубе, осматривая пейзаж и снующие повсюду лодки. Никто из нас не думал о Смайли, даже о том, что он находится где-то неподалеку. Мы постарались забыть о сцене, свидетелями которой стали недавно, и говорили о совершенно посторонних вещах. Когда я, моя жена и Магрудеры стояли, облокотившись о поручни, Боб и Бесси показались из каюты; Боб не успел сказать ни слова, когда к трапу, торопливым и неуверенным шагом проследовал человек. Это был Смайли. До этого он скрывался за одной из шлюпбалок, надвинув на глаза шляпу. Дверца, открывавшаяся на трап, когда тот был переброшен с палубы на причал, свободно перемещалась туда-сюда. В тот момент она закрылась. Смайли на мгновение остановился возле нее, сжав руки в кулаки; затем распахнул наружу и бросился в море.