Сания останавливается и медленно разворачивается. Смотрит на девушку-куклу со вздернутым носом, слегка потрепанную, но все такую же наглую. Переводит взгляд вниз, под ноги, замечая камень с острым краем. Судя по ощущениям, именно им он и прилетел в неё. Медленно его поднимает и не спеша приближается к толпе.
— Ты чего добиваешься, болезная? — говорит тихим, спокойным голосом, полным темной угрозы, как чёрная туча, сверкающая молнией, — я же тебя на полигоне размажу в два счета, — останавливается, отводит руку назад, прицеливается и… камень пролетает прямо над ухом девушки, взбивая волосы. Девушка не дергается, но бледнеет, — так, что родные не узнают. Не боишься, а? — снова начинает неторопливое и пугающие движение в её сторону, — гулять по городу становится опасно в последнее время. Затянут в тёмный угол, и поминай как звали. Наших дорог никто из ваших не знает. Знаешь, сколько моих мальчиков мечтают попробовать такую, как ты, — она подходит вплотную и невесомым движением заправляет за ухо выбившуюся прядь, — чистую, красивую, наглую и высокомерную.
— Ты…ты мне угрожаешь? — девушка боится, но все ещё пытается не показать вида, — ты хоть знаешь, кто я? — не выдерживает тяжёлого взгляда Сании и взвизгивает на последнем слове.
— На Тёмных улицах все равны, — шепчет ей в ухо, отмечая её сбившееся дыхание и часто пульсирующую венку на шее, — так что, — продолжает весёлым голосом, смахивая грязь с плеча собеседницы, — не советую так больше делать. У меня больше власти, чем у тебя, поверь.
В комнате животом падает на кровать, закрывает глаза, не желая обдумывать произошедшее, и даже ненадолго засыпает. Просыпается от вибрации на руке и, когда она наконец продирает глаза, видит надпись на передатчике «Рэм❤» и входящий от него звонок.
— Рэм и сердечко? Серьёзно? — хриплым со сна голосом отвечает на звонок.
— Сания! Черт тебя подери! Ты не ответила ни на одно моё сообщение! Я уж собрался поиски устраивать! Ты где?
— Не кипишуй, — переворачивается на спину и сладко потягивается, поморщившись от боли между лопаток, — я уснула в своей комнате.
Передатчик ругается голосом Рэма.
— Ты на время смотрела?
— Ещё нет, но вижу, что на улице темнеет. Что-то около 7–8?
— Начало восьмого. Приходи, мне нужен твой восторг по поводу столовой.
Сания умывается прохладной водой, берет нужные учебники и идет к ректору.
На улице уже чувствуется вечерняя осенняя прохлада и в мыслях скользит жалость о висевшей в шкафу новенькой, ни разу не одетой куртке. Но не возвращается и просто прибавляет шаг, заметив, к тому же, всех северян на скамейке напротив общаги.
Глава 8
— Сания! Мне нужно с тобой поговорить, — наперерез к ней идет один из парней, похоже тот же, кто был на занятии и тот же, кто хотел «успокоить» её.
Дората кидает на них хмурые взгляды.
— Пошел к черту, пошел к черту, пошёл к черту, — повторяет про себя девушка, сдерживаясь, чтобы не побежать.
— Я хотел бы помочь, — звучит спокойный голос прямо над ухом, одна рука ложится ей на плечо, останавливая, а вторая…
Вот лучше бы вторая ничего не делала.
Грудь Сании словно пробивает стрелой. Её выгибает дугой, перехватывает дыхание и из глаз от адской боли текут слезы. Не ожидавший такой реакции парень сначала убирает руки, а потом пытается поймать за плечи, чтобы поддержать и понять, что происходит, но получает по рукам.
Ребра сводит судорогой и каждый вдох деятся с болью, но Сани знает, что по-другому нельзя. Вытерев невольные слезы рукой она подхватывает упавшие книги.
— Ты…как? — голос из спокойного становится обеспокоенным, только девушку это совсем не трогает.
— Не лезь, не трогай и не подходи без разрешения, понял?! — говорить получалось с трудом, поэтому выходит тихо, но достаточно злобно.
За парнем уже стоят остальные встревоженные белобрысые.
— Чёртова семейка, — выплевывает в конце концов и идет дальше, пытаясь выпрямиться и раздышать ребра.
— Что, Аксель, не поддаётся твоим чарам дева? — весело спрашивает один из братьев целителя.
— Вообще не понимаю, что ты в ней нашёл, — начинает возмущаться Дората.
Но реакции не дожидаются и возвращаются обратно на скамейку. Только Аксель остается стоять на месте, хмуро провожая ругающуюся фигурку.
— Привет, — небрежно махает рукой Альбе, когда оказывается в приёмной.
— Ректор занят! — тут же подскакивает секретарь, загораживая дорогу.
— Если это Вилагзерт, пусть войдёт! — слышится из-за двери.
Альба ниже Сании, но возмущённые гневные взгляды впечатляют. Сани удивлённо приподнимает брови, не понимая причины такой реакции. Тем не менее секретарь отодвигается, пропуская девушку.
— Привет, — улыбается Рэм из-за стола, закрывая очередную папку, — как первый день?
— Разнообразно, — аккуратно усаживаясь на диван, отвечает Сани, — со многими познакомилась. Я ни разу в жизни не слышала столько умных людей за один день!
Рэм коротко смеется, чувствуя, как понемногу расслабляется. Удивительная девушка — только пришла, а ему уже легче.
— Ты как?
— Тяжёлый день, — не стал лукавить мужчина, разминая шею и руки, — хорошо поспала?
— Угу. Меня похвалил препод по физподготовке, кстати.
— О. Такое для Бальрика редкость. Молодец. У тебя опять где-то болит? — спрашивает, замечая её скованные движения.
— Так заметно?
Рэм приподнимает бровь в ожидании и Сани сдаётся.
— Один из северян пытался меня лечить.
— Скорее всего Аксель, он у них целитель.
— И? — подходит ближе, приседая на корточки перед Санией, так и не дождавшись продолжения.
— И не и.
— Сания. Что произошло? Я сейчас как ректор спрашиваю.
— Пользуешься властью? — притворно ахает девушка.
— Пользуюсь, — сурово отвечает мужчина.
Сания вздыхает.
— Есть только два человека в этом мире, которым я могу доверить свое исцеление — Сэм и, как оказалось, ты. От остальных только хуже становится.
— Что значит хуже?
— Больнее. Облегчения не приходит. Я не знаю, почему так, — пожимает плечами.
Рэм немного молчит, разглядывая её лицо. Потом светло улыбается и легонько проводит пальцем от виска до подбородка по загорелой коже. Девушка выдыхает и закрывает глаза.
— Спасибо, Сания, — говорит тихо, — я рад оказаться в твоём списке доверенных.
Кладет руку сзади, чуть ниже шеи, не зная точно, где болит, и отпускает силу по телу девушки. Сания чувствует тепло, вздрагивает и открывает глаза, встретившись с карими глазами, которые сейчас близко-близко. Вдруг становится страшно от такой близости, но Рэм расценивает это по-своему.
— Я помню про студентку. Но очень хотел бы вернуться назад и сказать по-другому.
— Это же невозможно, — недоверчиво интересуется девушка.
— Невозможно, — осторожно убирает руку, — ты ужинала?
Получив отрицательный ответ выходит к Альбе и заказывает еды на двоих.
Дальнейший вечер протекает спокойно и душевно. Рэм заряжается её восторгом от посуды, ложечек, кружочек, сладостей. Он уже забыл, как давно радовался вот таким простым вещам, которые есть вокруг каждый день. Наверное, только в детстве. Немного рассказывает о правилах этикета, что для чего используется и в какой последовательности что едят. Смеется от её комментариев.
После ужина Сания погружается в учёбу, Рэм — в работу и оба сидят в тишине, где обоим комфортно и спокойно. Расходятся поздно вечером, Сания снова отказывается от того, чтобы её провожали и вприпрыжку бежит к себе, не замечая следящих за ней желто-коричневых глаз.
Альба в бешенстве. Если бы кто сказал, что вот эта маленькая тихая женщина с блестящими в пол-лица глазами может быть в бешенстве, то никто не поверил бы. Но в комнате, где она живёт, женщина разбивает все, что можно разбить, раскидывает все, что кидается переворачивает стол и кровать.
Он её поцеловал!!!
Её, эту проходимку, эту ведьму с зелёными глазами, этот отброс общества! Сидел так близко к ней, что конечно же поцеловал! А потом попросил принести ужин.
НА ДВОИХ!!!
Эта дрянь точно его околдовала, применила запрещённое зелье, или может это её дар такой, о котором не знает Рэм?
Бедный, несчастный её Рэм…
Но ничего. Осталось потерпеть ещё немного. Уже совсем скоро и они будут вместе.
×××
Следующие три дня до выходных проходят спокойно. Её все так же продолжают не замечать преподы. Курносая Аника с подружками отстает, но часто бросает презрительно взгляды. Семейка северян тоже больше не трогает, Аксель заговорить не пытается, но постоянно, как только девушка появляется в поле его зрения, провожает внимательным взглядом.
Рэма эти пару дней нет в Университете и Сания откровенно страдает. Поэтому в выходные, когда можно выйти в город — идет к своим.
Всю зачисленную стипендию тратит на еду и тёплые носки для детей в преддверии приближающихся холодов. Щекочущее чувство радости будоражит ум от того, что у неё есть честные деньги, которые можно спокойно тратить и ПЛАНИРОВАТЬ покупки на следующий месяц. Она обсудает это с Сэмом и Вал, и те, хоть и сдерживают восторг и стараются не строить больших планов, выдают себя лихорадочно блестящими глазами. Стипендия хоть и небольшое, для их большой семьи, подспорье, но стабильно ежемесячное. И это дает надежду.
Возвращается уже перед самым закрытием ворот и на радостях не замечает сидящего на скамейке Акселя. Он провожает её до дверей общежития взглядом, дожидается, когда в комнате загорается свет, и только потом тяжело поднимается и идет к себе.
Проснувшись по привычке рано утром Сания сладко тянется, радуясь новому дню. Спина теперь чувствует комфорт от мягкой кровати. Тогда, в записке Рэму, она не соврала — все тело действительно болело. Сейчас же трудно представить сон на тонких покрывалах поверх жёстких досок.
Свободное время до завтрака уходит на волосы. Раз в неделю всю эту гущу нужно было распускать, тщательно мыть, хорошо расчесывать и переплетать. Этот процесс успокаивал и умиротворял, а сейчас ещё и перед большим зеркалом приносил только радость. Каждый ребёнок в их семье знал, что нет подарка для Сании лучше, чем резиночка.
Плотно позавтракав в полупустой столовой уходит в библиотеку, погружаясь с головой в книги. Ей нравится писать, не беспокоясь, что бумага скоро закончится. Нравится строить схемы, выписывать формулы и рисовать милые рисунки в свободных местах. Одним словом, настроение у Сании просто отличным.
В обед народа в столовой становится немного больше, учиться больше не хочется и она уходит в город к своим до самого ужина. Рэм обещал вернуться к этому времени и ей очень хочется с ним поболтать.
За ужином в столовой уже занято большинство столиков. Услышав бахнувший хохот оборачивается в ту сторону и видит старшекурсников и вихрастого Брока среди них. Удивительно. За неделю здесь она никогда не видела никого из старших курсов в этой столовой. У них есть какое-то свое место?
Взяв полный поднос, осторожно обходит их за несколько столов и садится немного позади. Возможно, это был выбор, продиктованный всей её жизнью — проще выжить, когда наблюдаешь ты, а не за тобой.
Похоже, в столовой весело только этой шумной компании. Остальные стараются есть быстро, не поднимая головы, и даже работники кухни бросают на парней напряжённые взгляды.
— Ах ты кроха какая неумелая! — отвлекает от тарелки издевательский голос.
Поднимает голову и видит Мири — скромную девушку с её группы, которая испуганными глазами смотрит на свой накренившийся поднос, откуда капает пролитый суп.
— Вытирай! — гремит властное в притихшем пространстве.
Приподнимается и видит, что суп капает прямёхонько на белые кроссовки Брока, оставляя мокрые жирные пятна. Мири бледнеет, перехватывает поднос одной рукой и трясущейся второй лезет в карман за платком.
— Ты не поняла, кроха, — вкрадчиво растолковывает парень, — я хочу посмотреть, как ты работаешь язычком.