О да, а вот так еще лучше. Заключительные аккорды.
Павел чуть не рассмеялся в голос над самим собой, когда девушка, оказавшаяся обладательницей серых выразительных глаз, рванула в открывшиеся двери автобуса. Он проследил за ней взглядом и, улыбаясь, в прекрасном расположении духа, полный вдохновения и новых идей, вышел на следующей остановке у консерватории.
Только где-то в душе, куда Павел редко заглядывал и не знал точно всего ее содержимого, осталось сожаление. Ощущалось легкое, притупленное чувство потери. Он ведь не увидит больше похожую на ангела незнакомку, не вдохнет ее запах, не дотронется до прохладной кожи.
Но и эта тоска, пожалуй, тоже пригодится. Допустим, в экспозиции сонаты, в длинных щемящих нотах. Ходах, похожих на вздохи сожаления. Мысли быстро понеслись в привычном направлении.
После следующего концерта, где Павел исполнял в числе других произведений и Дебюсси, к нему подошел старый маразматик профессор и хитро улыбнувшись, сказал:
— А вы начинаете кое-что понимать, молодой человек. Смотрите, не потеряйте это чувство.
Вся критика превосходная. Писали, как он необыкновенно тонко чувствует музыку, умеет передать такой живой образ в импрессионистах. А он во время игры вспоминал жару и запах яблок. Шальное, украденное хулиганом, которым он на самом деле никогда не был, прикосновение к обнаженной прохладной коже.
Вторая встреча спустя полгода, в декабре. Как ни банально, он увидел Машу на благотворительном концерте, где выступал. Нудные речи политиков перемежались с вручением грамот лучшим учителям, лучшим спортсменам, художникам, победителям олимпиад… И так до бесконечности. Все довольны, надушены, нарядны. Заслуженное или нет, а признание всегда приятно.
Павел являлся, как говорят, изюминкой праздничного вечера. Отыграл пару пьес и свободен. Свои грамоты он получил раньше, сейчас просто хорошо заплатили. Что несомненно гораздо лучше какой-то там бумажки в рамке.
После концерта фуршет, где встречались все приглашенные, спонсоры и прочие во всех отношениях выдающиеся личности.
Кормили плохо, а Павел был голоден. Прохаживаясь между маленькими высокими столиками, накрытыми белоснежными скатертями, искал что-то более-менее съедобное. На сытное и вкусное рассчитывать не приходилось. В основном здесь предлагались напитки, — вино, шампанское, соки. Из категории еды только невыразительные фрукты и канапе.
Свою незнакомку узнал со спины. Оказывается, он ее очень хорошо тогда успел разглядеть и запомнить. А сейчас сразу узнал узкую спину снова в светло голубом платье и распущенные прямые волосы.
Усмехнулся, — не плохая фигурка. Удивительно, что моментально вспомнил, где уже прежде видел девушку. Или он и не забывал все эти полгода?
Потеряв интерес к бутербродам, целенаправленно стал приближаться к незнакомке. Павел не собирался мямлить и сомневаться, тем более, что такой мгновенный и сильный интерес к кому-либо, в его случае, возник впервые.
Взвесив все за и против, решил, что, пожалуй, не прочь повторить те мгновения в автобусе, когда касался ее обнаженных рук. Пусть Павел и рискует быть воспринятым как ненормальный сексуальный маньяк. Хм, как будто маньяки вообще, любых разновидностей, бывают нормальны. Но Павел любил невидимую глазу симметрию и хотел, чтобы новая встреча с незнакомкой началась с того, на чем прервалась последняя. Поэтому подошел впритык к ее спине и, подняв на этот раз обе ладони, провел ими от плечей до кистей рук девушки.
Восхитительное чувство, если честно. И аромат, заманивающий и дарящий вдохновение запах яблок с примесью аромата самой девушки. Ммм, Павел глубоко втянул носом воздух.
Но насладиться в полной мере ему не дала сама обладательница прохладной кожи и яблочного аромата. Она немного подпрыгнула и резко развернулась, облив при этом пиджак и рубашку Павла водой из стакана, который держала в руке.
— Вы?! — ошеломление девушки можно понять. Того ненормального, который облапил ее в транспорте… Ее! Облапил!… она не разглядела и не запомнила. Но вот касание не узнать невозможно. — Это были вы?! Боже, — походу, она потеряла дар речи, смотря на музыканта, мировую величину, всамделишную, настоящую звезду в мире классической музыки. И по совместительству, как оказалось, маньяка из общественного транспорта.
Маша ведь тогда испугалась до дрожи в коленях и еще долго после того случая не ездила удобным маршрутом. Из-за чего приходилось делать приличный крюк, выходить раньше и просыпаться, соответственно, тоже раньше. Но менее всего она хотела, чтобы ее преследовал маньяк.