— Тебя повысили, — отметил Алька. — И сейчас придут бить.
Азраил никак не прореагировал. Со спокойным лицом он разглядывал женщину и её мучителя. Сам Алька, как обычно, главное заметил не сразу, не с первого взгляда понял, что происходит. Когда, наконец, наткнулся взглядом на столб и осознал увиденное, улыбка стёрлась с лица, а голос сорвался.
— Что это? Почему? — ничего больше выговорить он не сумел.
Дыхание перехватывало. Но если бы слова, интонации голоса имели магическую силу, старик в рясе промёрз бы в тот же миг до костей.
— Изыди! — монах вскричал и поднял над головой продолговатое железное устройство: округлое, с рукоятью и гардой в середине, чуть подлиннее жезла, но покороче посоха. — Сгинь, проклятый слуга зла! Прихвостень тьмы, не смей обращаться ко мне!
В другой ситуации Алька бы прыснул со смеха, но не здесь и не сейчас. Старик завывал, растягивая слова, произнося их нараспев. Слуха у него не было, речь звучала в таком виде крайне неуместно. А поскольку незнакомцы стояли молча, он осмелел и шагнул вперед. Занесенная железяка вибрировала и, кажется, раскалилась с одного конца.
— Я несу Божественный Свет, и ты не властен надо мной, сатана!
— Заткнись, дурак! — приказал Азраил. — Сатану от дьявола не можешь отличить, а еще скапулярий напялил. Украл, небось, у бродячего инквизитора? Да не мельтеши, дай-ка сюда!
Шагнув навстречу старику, Азраил ловко выхватил у него из рук непонятное приспособление. Мельком глянув, отшвырнул в сторону.
— Клоунский реквизит. Как я и думал, истинного Света в тебе ни капли. Он иссяк уже в твоей бабушке, когда она согрешила с проезжим кузнецом, больным дурной болезнью.
— Лжёшь, лжёшь, исчадье Ада! — дал петуха монах и потряс кривым грязным пальцем.
— Да затихни уже. Не позорь наследство. Бабка-то ризу берегла, руны золотом вышила, а ты в ней скачешь, как козёл на ярмарке. Знаешь, мало напялить платье со знаком пламени, чтобы приблизиться к богу. Ей проще было, она хотя бы не была психопаткой.
Старик взвился, словно ужаленный.
— У меня есть Глаз божий, он остановит тебя и рассеет гнусную клевету!
— Глас божий? Да плевать на него, женщину отпусти! — Алька направился было к столбу, но Азраил тут же положил свой тонкий палец ему на плечо и удержал на месте.
Старик оценил этот жест по-своему.
— Ааааа, бойтесь меня, глупцы! Бойтесь Глаза Бога! Он остановит адских выродков!
С этими словами старик извлёк из-под рясы внушительную золотую цепочку, увенчанную чёрным камнем. На краях камень был сколот, сквозь него проглядывало нечто округлое и блестящее. Азраил заинтересовался и протянул пальцы к украшению. Старик, не ожидая такой реакции, в страхе отпрыгнул и прижал не сработавший амулет к груди.
Алька знал, что будет дальше, а вот крикливый монах — не знал. Когда Азраил резко выбросил вперёд свою длинную руку и распрямил вывернутый локтем внутрь складной богомолий сустав, старик от неожиданности уселся в дорожную пыль. Дистанция, которую он считал безопасной, оказалась иллюзией. Цепочка блеснула в острых когтях дьявола.
— А ты не так прост, как кажешься, — отметил Азраил, разглядывая своё приобретение. — Хотя… Ты ведь даже не знаешь, что это и как пользоваться? Ой, дурак!
— Пропади! Не смей! Я слуга церкви и тебе не дано проникнуть в мои мысли!
— Да какие у тебя могут быть мысли? Если твои мозги пожарить, нарезать и разложить на блюде, я и тогда смогу пересказать всё, о чём ты думал последнюю неделю.
Женщина на столбе пришла в себя и тихо застонала. Пока опозоренный инквизитор поднимался с земли, а Азраил любовался находкой, Алька решительно шагнул к несчастной и попытался вынуть гвоздь из ступни. Получилось плохо, он только впустую потревожил ногу и женщина закричала. Зато Азраил наконец отвлекся от амулета и тоже подошел к ней.
— Почему? Почему так? Зачем это? — Алька упорно дергал ржавую шляпку гвоздя, обдирая пальцы.
Ответить женщина не могла, только подвывала на одной ноте. Азраил прикоснулся пальцем к ее виску.
— Тише, тише, сейчас боль отступит. Да, вот так. Расскажи ему.
Женщина стала дышать ровнее и открыла глаза. Они были голубые, радостного небесного цвета. Единственное, что напоминало о радости во всей этой чёрной деревне.
— В кургане завелись бесы. Мужчины пошли их прогнать, но не смогли. Трое погибли. А бесы пустили в нашу сторону адский пал. Огонь шел прямо по камням, по пустой земле как по сухой соломе. К посевам. Мы бы все умерли с голоду.
— Она врёт! Она ведьма! Это она вызвала адский пламень! — инквизитор на расстоянии, но снова громко и самоуверенно дал о себе знать.