Ничего особенного я поначалу не заметил. Во всех трёх группах киосков большую часть занимали электронные книги, заменившие обилие бульварных романов в мягких обложках, которыми недавно пестрели подобные киоски на вокзалах и в аэропортах. Их ценники «перекрикивали» друг друга, хвастаясь объёмом закаченной информации и целым набором дополнительных функций, которые используются крайне редко даже теми, кто в них понимает что либо. На втором месте были чипсы и суперконцентраты с эффектом размачивания: «Положите эту крупинку на язык, и она через пятнадцать секунд превратится в котлету!»
Я однажды так сделал. Да, она и впрямь превратилась в котлету, но тут выяснилось, что создатели этой снеди не рассчитали её размеры после размачивания. И дело было даже не в том, что у меня к концу процесса не осталось во рту слюны. Нормальный человек не в состоянии проглотить котлету целиком и не в состоянии ничего разжевать, если у него на девяносто градусов распёрло челюсти! Так что пришлось мне эту котлету тогда пальцем изо рта выковыривать. А ведь могло быть хуже — будь она побольше всего на десяток грамм, не обойтись мне тогда без штопора.
Кроме того, там была куча всякой сувенирной дребедени, вроде брелоков в виде комет или магнитов на холодильник изображающих дружелюбных зелёных человечков. Но над всеми товарами здесь доминировали… презервативы! Они висели разноцветными гирляндами, громоздились пачками и коробками, возвышались грудами, напоминающими горы, и попадались отдельными экземплярами между прочими товарами. Множество плакатов изображающих мускулистых мужчин и, потрясающих воображение своими округлыми формами, женщин, предлагали их купить по весьма недорогой цене, что было странно на фоне всеобщего катастрофического подорожания.
«Что-то здесь не так!» — Подумалось мне, но голос разума, (который, как известно, ошибается чаще, чем об этом принято говорить), подсказал мне не обращать внимания на такую мелочь.
Торговля, предназначенная удовлетворять нуждам второго класса, поразила обилием алкогольной продукции. Чего здесь только не было! От изделий отечественного винно-водочного производства до загадочных бутылок, изображающих индейские тотемные столбы с не менее загадочными надписями. Цены опять же таки были умеренными. Это само по себе было странно, но удивлял сам факт такой торговли. Прочие товары ничем не отличались от тех, что предлагались тем, кто летел первым классом, разве что презервативов здесь было до странности мало. Я пожал на всё на это плечами и поспешил к «своим» киоскам.
Здесь меня ждали… эротические журналы(!), весьма откровенные, прямо скажем — на грани… Я вообще не мог представить их здесь, на Родине в свободной продаже, но чтобы встретить подобную прессу в космопорте?! А ещё к удивлению, вполне оправданному в данной ситуации, примешивалась обида. Значит, пока в первом классе планируются «афинские ночи», а во втором грандиозная пьянка, мне предлагается подростковое утешение с порнушкой под подушкой? Ну, знаете…
Я оскорблённо задрал нос, купил себе бутылку водки в киоске для второго класса и пошёл к выходу, где зарегистрировавшихся пассажиров уже рассаживали по автобусам, которые должны были отвезти их к космолёту.
Здесь обнаружилась новая странность, которая, правда, быстро объяснилась. Сунувшись по ошибке в автобус для «первоклассников», я получил от ворот поворот. Но дело оказалось вовсе не в том, что я «рылом не вышел». Просто корабль загружался пассажирами с трёх разных траповых лифтов, которые вели в три независимых входа.
Вид самого корабля, картина, открывшаяся посреди заснеженного леса, потрясал воображение. Представьте себе циклопических размеров куриное яйцо стоящее острым концом вверх на металлической подставке, которая могла бы послужить табуретом Микромегасу! Собственно этот «табурет» служил кораблю и подставкой, и колыбелью, ибо, как об этом рассказывали СМИ, здесь он и был собран из деталей доставленных сюда различными путями.
Взлететь он мог только отсюда, и сесть только сюда или на подобный «табурет». На планете Земля таких посадочных мест было всего четыре, и по одному — по два на тех небесных телах, которые люди в разной степени освоили. Кто-то видел в такой «привязанности» к месту посадки, несовершенство, но ведь и морскому кораблю нужен для нормальной жизни порт с причалом и разными доками, чтобы загружаться — разгружаться и ремонтироваться.