– Да впоследствии это Особый отдел ВЧК.
– Здесь прилагается ваша характеристика, выданная Особым отделом ВЧК в 1920 году. «Товарищ Нольман состоял сотрудником Особого отдела ВЧК и проявил себя честным и заслуживающим доверия работником».
Нольман ничего не сказал на это.
– Затем вы, товарищ Нольман были уполномоченным ВУЧК в Киеве. В 1921 году вас отозвали в Москву. Вы заняли должность в КРО ГПУ. А затем перевелись к Шпигельглассу в Иностранный отдел ОГПУ. Все верно?
– Да.
– Так, – Максимов перевернул лист. – Но вот запись иного рода в вашем деле, товарищ Нольман. Вот послушайте «За измену Родине, участие в заговорщицкой деятельности, шпионаж и связь с врагами народа» вас арестовали.
– Это так! – ответил Нольман.
– Вы признались в том, что здесь написано?
– С меня сняли все обвинения, товарищ комиссар.
– Но вы признались? Как признался ваш руководитель Шпигельгласс?
Нольман повторил:
– С меня сняли все обвинения. Обратитесь к наркому внутренних дел СССР товарищу Берии, товарищ Максимов…
***
В начале войны Нольману поручили вести охоту на немецкого агента «Вдову». После Киева, где была провалена целая агентурная сеть, оставленная в столице Украины, немцы перебросили Вдову в Харьков. Её задачей было внедриться в группу инженер-майора Ястребова, который работал под руководством знаменитого «личного врага Муссолини»11 полковника Старинова.
Илья Григорьевич Старинов с сентября 1941 года приказом командующего Юго-западным фронтом был назначен на должность начальника оперативно-инженерной группы с подчинением Военному совету фронта.
Осенью 1941-го года Иван Артурович Нольман поработал в Харькове успешно. Благодаря его стараниям группа майора Ястребова выполнила порученное задание. Но Нольман не смог успешно завершить дело по «Вдове». Неуловимая женщина-агент не попала в его сети12.
После Харьковского дела Максимов отстранил Нольмана от работы в своем отделе и добился его перевода в архив НКГБ. Комиссар госбезопасности признал работу Нольмана в Харькове осенью 1941 года провалом. Хотя его непосредственный начальник Судоплатов считал иначе.
И вот Максимов снова вызвал Нольмана.
Иван Артурович даже переспросил посланного офицера, но понял, что не ослышался. Его желал видеть комиссар госбезопасности 2-го ранга Максимов. Больше того, комиссар даже отправил за ним машину. А это говорило о срочности дела.
– И мне ехать уже сейчас?
– Так точно, товарищ старший майор госбезопасности!
–Я арестован? – уточнил Нольман.
– Никак нет, товарищ старший майор! Я должен доставить вас в кабинет товарища комиссара! По делу, не терпящему отлагательства!
– Хорошо! Через минуту я буду готов, товарищ лейтенант…
***
В кабинет комиссара Нольмана провели сразу, не заставив ждать в приемной ни минуты.
«Сильно припекло Максимова! – подумал старший майор. – Уже осознал, что работать с дилетантами не самое простое дело. Это война, а не учения на границе, где так удобно хватать «врагов народа».
Нольман был наслышан о последних провалах групп, которые готовились отделом под руководством Максимова.
Старший майор не знал как его встретит комиссар госбезопасности после того как они расстались в последний раз, когда он наговорил начальнику резкостей.
Но Максимов ждал его у двери и протянул руку, словно они никогда не конфликтовали.
– Здравствуйте, Иван Артурович.
– Здравия желаю, товарищ комиссар госбезопасности второго ранга!
– Прошу вас! – Максимов указал Нольману на стул.
Нольман сел и стал ждать, когда начальник заговорит.
– Я не стану рассказывать вам о положении на фронтах, Иван Артурович. Вы и сами это знаете.
– Так точно, товарищ комиссар госбезопасности второго ранга.
– Оставьте, Иван Артурович. Просто по имени отчеству.
– Как прикажете, Владимир Иванович.
– Я подготовил приказ об отозвании вас с кадровой работы в архиве и переводе в мой отдел. Вы ничего не имеете против этого назначения?
– Я готов к работе, Владимир Иванович. Готов оставить свой пост в архиве НКГБ. Кому прикажете передать дела?
– В архив назначен капитан госбезопасности Есипов.
– Есть сдать дела капитану Есипову.
– Я скажу вам правду, Иван Артурович. Сейчас наши дела не блестящие. Увеличился поток диверсантов и агентов. За первые месяцы 1942 года количество задержанной агентуры врага составило почти 8 тысяч человек!
– Я это знаю, Владимир Иванович. И в отличие от прошлого 1941 года изменился качественный состав немецкой агентуры. Если в 1941 году они засылали сюда наспех завербованных шпионов и диверсантов, то теперь значительная часть их диверсантов обучена в специальных школах Абвера.
11
Полковник Старинов за взрыв поезда с командованием итальянской дивизии во время войны в Испании был объявлен личным врагом диктатора Бенитто Муссолини.