Уже очень давно Тобиас не видел такого затравленного выражения и не вдыхал волну животного страха, особенно от особей женского пола.
Маулез обнял большую подушку:
— Она не закрывает глаза, зрачок во всю радужку.
— Ничего, утром все нормализуется. Эликсир не успел подействовать, — Тобиас осторожно выдохнул, стараясь вообще лишний раз не шевелиться.
— Знаешь, если так и дальше будет продолжаться, то я наплюю и сделаю это, хочет она того или нет.
— Лучше молчи, — процедил Тобиас, перебирая волосы мышиного цвета с единственной синей прядью.
— Может попробовать на ней наш фирменный гипноз?
— Себя загипнотизируй, на крепкий здоровый сон, а не всякую блажь, — почувствовал, как пальцы Киры начинают расслабляться, а плечи уже не напряжены.
— Действует, — обрадовался Маулез.
— Вижу. Гаси свет.
Комната погрузилась во мрак, а чуть погодя подоконник и пол осветил белоснежный свет луны.
Всю ночь Кира вздрагивала, едва слышно всхлипывая, она перекатывалась с одного бока на другой, то поближе к Маулезу, то к Тобиасу. Иногда ее морозило, и она стучала зубами, приходилось согревать ее, прижимая к груди или наоборот отпускать, потому что ей становилось жарко.
Под утро Маулез не выдержал и отправился спать на диван, прихватив с собой подушку. Тобиас с усмешкой его проводил, к тому же Кира уже успокоилась, он чувствовал, что ее сон наконец-то стал мирным. А когда она нагло закинула ему на бедро ногу, он только потерся носом о ее макушку, стараясь не сковывать девушку в своих руках.
Завтрак они проспали и разозленному Маулезу на стук в дверь пришлось вставать и идти открывать. На пороге стояла темноволосая горничная с блестящими шоколадными глазами.
— Доброе утро, леди Кира уже проснулась? Она опоздала на завтрак, и госпожа Марта отправила меня узнать по какой причине девушка отсутствует, — она вежливо улыбнулась.
— Скажи госпоже Марте, что леди Кире ночью нездоровилось. На завтрак она не придет и пусть ее никто не тревожит.
— Так и передам, — девушка кокетливо взмахнула ресницами и удалилась в сторону столовой.
Маулез раздул ноздри и громко чихнул, на секунду, ему почудилось что пахнет благовониями.
— Надо срочно выспаться, — закрыл дверь и вернулся в комнату, приоткрыв окно и как следует задернув шторы, улегся на кровать.
Кира спала крепким сном, свернувшись по середине калачиком. Маулез только посетовал что она снова в пижаме, любоваться обнаженной девицей ему нравилось больше. Но с Тобиасом по этому поводу не стоило шутить. Он вообще иногда казался брату слишком правильным. Конечно, старшим и положено такими быть, но не перегибать же палку.
— Она проснется часа через два, поэтому чуть позже я уйду за едой, а ты никуда от нее не отходи, — шепотом предупредил Тобиас.
— Угу.
И действительно, не успел Маулез закрыть глаза, как Тобиас с шорохом выбрался из-под одеяла и ушел. Маул смотрел, как медленно вздымается грудь девушки, а сама она хмурится во сне. Ее пепельные волосы разметались по подушке, и оборотень дотянулся до них, провел между пальцев.
Дверь открылась, и в комнату с большим подносом вернулся Тобиас. Пока слишком горячая еда остывала, старший оборотень принял душ и быстро съел свою порцию омлета с ветчиной и овощами. Кухарка Иоланта готовила как бог, всегда подкармливала их, правда сетовала что на оборотней еды не напасешься, не то, что барышни, которые едят как птички, зря продукты на них переводят.
И как раз, когда Маулез выбрался из кровати и ушел умываться, Кира зашевелилась на кровати. Девушка долго лежала с открытыми глазами, осознавая где она находится, затем медленно трогала свое горло и только потом неторопливо села, уткнувшись сонным взглядом в Тобиаса.
Оборотень отпил кофе из чашки:
— Как ты себя чувствуешь? Голова не болит?
— Сносно, болит… но я не откажусь от тостов с джемом и стакана сока.
— Тебе в кровать отдать поднос или сюда сможешь дойти?
Кира кивнула и подошла к нему, с ногами устроившись в кресле и молча хрустя тостами и запивая большими глотками апельсинового сока.
— Ты что-нибудь помнишь? Что произошло, когда мы ушли на обход?
— В комнате стало душно и запахло восточными ароматическими палочками, я будто вернулась в квартиру своей свекрови. А затем появилась она сама, я видела ее также близко как тебя сейчас. Она угрожала мне, чтобы я не смела думать о ее сыне, иначе она от меня избавится. Убьет. Мне стало так плохо и больно, — я приложила руки к животу, — также я себя чувствовала, когда чуть не потеряла Снежку. А потом она просто отшвырнула меня к стене и все. Меня вроде бы тошнило, дальше провал. А что? Я что-то ночью вытворяла?