- Он ушел, теперь можешь перевернуться, если стеснялась его, - поторопил меня Маулез и укрыл полотенцем, помогая сесть, что я удивилась, куда пропал заядлый картежник и циник.
У меня кружилась голова, в горле пустыня, я готова была вылакать всю воду из озера, но Тобиас тут же поднес к моему рту флягу, и я с жадностью опустошила ее. Оборотень удивленно перевел взгляд на пустой сосуд, потряс его, а мне все равно хотелось пить, но уже не так сильно.
- Нам нужно в дом, искупать тебя в лечебном настое, и тогда можешь спать.
Я испуганно посмотрела по сторонам и сжала полотенце, кровь выступила на пальцах, испачкав ткань.
- Не бойся, никто тебя не тронет.
Я кивнула и Маулез поднял меня на руки, любое движение причиняло мне боль, и пока он нес меня, я тихонько стонала и плакала.
- Прекрати скулить, еще чуть-чуть и у меня сердце не выдержит, а оно мне еще нужно, - прошипел он мне на ухо, но беззлобно, заставив едва заметно улыбнуться, но говорить я не могла, у меня просто не осталось сил, потому что я провалилась в забытье.
Иногда я слышала голоса оборотней, затем Киринна который спорил с ними о чем-то, предлагал вызвать служанку и тут уже я сквозь туман прошептала:
- Никаких служанок, не подпускайте никого, Тоби... - и снова смежила веки.
Меня погрузили в теплую воду, поливали на голову и когда хотели из нее вытащить, я вцепилась пальцами в край, но кто-то разжал их, а затем отнес в кровать и осторожно положил на матрас.
Рот открыли и по горлу потекла чуть сладковатая, напоминающая разбавленный водой мед, жидкость.
Иногда я вскрикивала от боли, если переворачивалась, касалась перебинтованными руками кого-то или чего-то горячего. Я слышала ровное или наоборот прерывистое как после бега дыхание, меня гладили по голове и мне это нравилось, я тянулась к этим прикосновениям, теплу. Чувствовала спиной биение сердца в чьей-то груди. Так прошли ночь, утро, и только к полудню я проснулась от голода.
Головой я пыталась устроиться на подушке, но она оказалась неудобной и твердой. Я сдвинулась в сторону, и подушка стала ровной, но все равно не мягкой, и какой-то стук мешал мне погрузиться в сон.
- Тебе будет неудобно так спать, - услышала голос Тобиаса и открыла глаза. Оказывается, я пыталась устроиться то на его плече, то на груди.
В животе громко заурчало, и я без стеснения зевнула, щелкнув зубами. Стон боли вырвался из моей груди, стоило потянуться и разлечься звездой на кровати, закинув ноги на плечо, лежащего с другой стороны Маулеза.
Оборотень даже не проснулся, но перехватил ноги и крепко обнял их, уткнувшись в мои узкие щиколотки.
- Смотрю один уже не против похомячить ножками прекрасной девы на завтрак, - прохрипела я, стараясь выползти и только после этого поняла, что на мне нет моей любимой черной пижамы.
Тобиас вовремя накинул на мою заднюю часть одеяло, когда Маулез открыл глаза и с непониманием уставился сначала на мое сонное лицо, а потом на мои ноги в своих руках.
- Я русалочьи отростки не заказывал, - отпихнул их от себя и поплелся в ванную.
- Вот она истинная любовь, а будь у меня хвост я была бы прекрасна, - шутливо проговорила я, отползая на край кровати и заворачиваясь в одеяло.
Когда я вышла из гардеробной, порадовало что на пижаме пуговицы и ткань такая легкая, что не причиняет дискомфорта моим ожогам. На столике стояло несколько подносов с едой.
- Кофе... умоляю, - захныкала я, устраиваясь в кресле. - Тобиас протянул мне чашку, сам он уже подъедал порцию из пышного омлета с горкой бекона. - Обожаю мужчин с хорошим аппетитом, но что-то мне подсказывает что ты можешь съесть еще больше.
- После твоего ночного приключения, я готов съесть парочку жареных кабанчиков.
- А еще выпить столько же бочонков холодного пива, - поддакнул вышедший после душа с полотенцем на бедрах Маулез. Он без стеснения сел рядом и подцепил вилкой овощи гриль.
- Поймали этих ловцов, которые как бешеные бегали по всему лабиринту с этой проклятой сетью? - Закатала рукав чтобы посмотреть на следы. От вчерашних ожогов остались длинные, местами глубокие, но розовые шрамы с корочками, которым на вид было уже недели две.
- Нет. Киринн задержался во дворце и если бы прибыл позже, вас с виконтессой можно было не спасти - ее то точно. От нее ловцам нет пользы, а лишний свидетель ни к чему, а вот от тебя... как наполовину русалки, - с набитым ртом, ответил Маулез, и я с умилением вытерла ему рот салфеткой, как вытирала иногда Кириллу.
- Спасибо.
- Не за что. И что теперь?
- Ничего, из конкурса выбыла маркиза Дэшвуд - не смогла принести кубок, но лорд Аристид не станет расстраиваться, ведь ты вернула ему целых три экземпляра.
- Да, его любимый сервиз не пострадал в отличие от меня и виконтессы, как она там? - спохватилась я, вспомнив о бесстрашной подруге.
- Ее жизни не угрожает опасность. Но от шрамов на лице не удастся избавиться, в нее запустили каким-то режущим заклинанием. Видимо один из тех ублюдков хотел ее оглушить, а может и специально навредить, чтобы избавиться от очередной конкурсантки, - Тобиас выпил кофе. - Мне все больше не нравится произошедшее. Ловцы легко проникают на территорию сильнейшего мага. В лабиринте набрасываются на девушек. О том, что ты наполовину русалка узнали только после конкурса, значит кто-то или одна из конкурсанток сообщили кому надо и вот - результат.
- Ты кого-то подозреваешь? - Маулез принялся за сэндвичи с ветчиной и сыром, сделав из двух, один большой.
- Только леди Летицию, незадолго до конкурса, виконтесса Кресида рассказала о том, что у семейства Летиции не все идет так гладко в бизнесе. Денег в семье мало, и ходят слухи что их семья промышляет браконьерством: отлавливает водный народ, использует и убивает русалок.
- Уже кое-что, но ты не думала, что Кресида могла умышленно ввести тебя в заблуждение, а сама все подстроить чтобы избавиться от тебя, да еще нажиться?
- Нет, Тобиас, не думаю. К тому же, ее сердце уже занято - бароном Миртилом.
- Почему тогда она не уйдет из конкурса? Совсем ей что ли себя не жалко? - Маулез непонимающе на меня уставился.
- Это ее женские заморочки вступили в силу. Пока она учувствует в конкурсе, может быть рядом с бароном. Возможно, если он сделает ей предложение, то она уйдет. А так... - я развела руками.
- Глупые влюбленные бабы, одна морока с вами, - осклабился Маулез.
Как только мы покончили с завтраком, я с трудом оделась в легкое платье и, сопровождаемая мужчинами в облике волков, подошла к комнате Кресиды, возле которой стояли барон Миртил и мужчина с черным саквояжем.
- Леди Кира, как я рад что вы на ногах, - барон бережно взял меня за руку.
- Как она там? - сразу же перешла к главному я.
- Доктор Финиаст сделал все, что мог, но... боюсь ее лицо... останется таким навсегда.
Я долго смотрела в глаза Миртила, видя в них нескрываемое горе и сказала то, что видимо следовало сказать до этого проклятого конкурса:
- Если вы действительно любите ее, то примите и со шрамами и наконец-то признаетесь в своих чувствах не только ей, но и скажете лорду Аристиду, что берете виконтессу Кресиду в жены.
- Но... как я могу, я стар для нее... - пролепетал он.
- Если это все, что вас волнует, то вы меня разочаровали. Настоящий мужчина, умудренный жизненным опытом - это не тот, который будет задумываться о возрасте как старая бабка. А пойдет за своей женщиной через огонь, воду и медные трубы, я уже не говорю про сакраментальную фразу - «И в болезни, и в здравии, и в богатстве, и в бедности» или вы трус, барон? - прищурила глаза и ехидно улыбнулась.
Судя по всему, я разозлила его, потому что пышные усы разве что не встали дыбом от моих слов.
- Да как вы смеете?! И это леди?!
- Еще бы я не смела, когда передо мной стоит не барон Миртил, а его подобие. Мужчина, который давно должен был тащить мою подругу под венец без всех церемоний, потому что она безмерно любит его таким, с усами, с сединой в висках и черт побери в возрасте, если вам это так важно! - уже повышая голос сказала я, чем припечатала барона. Его губы зашевелились, но вместо того чтобы ответить мне, он ворвался в комнату Кресиды.