Священник повел процессию через кладбище обратно. Николь послала Наташе прощальный воздушный поцелуй и присоединилась к остальным. Все пришли со своими близкими, но Ментина осталась дома.
Наташа не хотела бы, чтобы подруга печалилась. Николь подняла голову и пошла вперед, отодвинула щеколду на кладбищенских воротах и зашагала к виноградникам.
К сентябрю, когда последняя пригодная бутылка добралась до России, а работники разошлись по домам, Николь кружилась в польке по пустым погребам, празднуя перемену к счастью. Горящие энтузиазмом письма Луи были полны восторга:
…Нарыв последних двенадцати лет наконец-то вскрыли. Не могу передать, как это приятно — сообщать тебе такие хорошие новости! У меня сердце разрывается от радости при мысли о том, что я могу наконец пролить бальзам на твои раны, которых ты ничем не заслужила…
С возвращением войск Шампань стала невероятно модной. Бочки яблок «пепин» и груш «руселет» громоздились у границ, а Эмиль с Мари выбрасывали на процветающий Реймс имбирные пироги в таких количествах, что уже деньги некуда было девать.
Николь читала свою бухгалтерскую книгу. Все записи были теперь черными, верные работники получали двойное жалованье, как она и обещала. Во дворе давильни телеги проседали под тяжестью грузов, тайком вывозимых под прикрытием ночи.
Виноградные листья уже сворачивались, скоро настанет пора сбора. Николь вошла в состав дегустационного комитета наравне с Жаном-Реми и другими виноделами — единственная женщина, допущенная в этот закрытый священный круг. В бочках бродило молодое вино, как ему и следовало, и спелая оранжевая луна висела над виноградниками — доброе предзнаменование для всходов и для Реймса.
Далеко за морем шампанское «Вдова Клико» покупали и продавали по цене за бутылку, превосходящей месячное жалованье, и в Санкт-Петербурге Николь прозвали «Кликовская». Это имя придумал генерал Марин, и оно прижилось. Как писал Луи, во всех петербургских гостиных Алексей так восхищенно живописал блестящий и элегантный винодельческий гений вдовы Клико, что от покупателей не было отбоя.
Николь вытащила бутылку вина кометы из ящика, который придержала для себя, на особый случай, и провела пальцем по клейму, оставленному Алексеем.
— Я сберегу тебя для него, пусть только он вспоминает обо мне, — шепнула Николь бутылке и убрала ее обратно в ящик, гадая, увиделся ли он с женой, обострили или облегчили его утрату знакомые поля и дома родины.
Но она понимала, мучительно сознавая свое одиночество, что вряд ли когда-нибудь откроет эту бутылку, чтобы выпить ее вместе с Алексеем.
Наступал вечер. Осенний воздух был сыр и прохладен, а она, Николь, одна-одинешенька в обществе лишь бутылок да книг. И для чего все это?
Она зажгла свечу, разгоняя темноту, и фитиль зашипел, как шампанское. Заметалось, разгораясь, пламя. Наташа всегда говорила, что в пламени можно увидеть весь мир. Николь стала смотреть. Ничего. Только синяя дуга над фитилем да пятно света над ней, где пламя поглощает воздух.
Огонь заметался и погас, хотя ни малейшего движения воздуха не было. Ну конечно!
Николь схватила ключик от потайного ящика бюро и нащупала бархатный мешочек, который дала ей Наташа.
Снова зажгла свечу, развязала шнурки и заглянула внутрь.
Ожерелье со светлячком и записка:
Я сохранила его для тебя под залог моей пекарни. Выполни обещание, данное мною моему доброму другу ростовщику, и заплати ему. Сейчас ты можешь себе это позволить.
Желтый бриллиант, поднесенный к свету, заиграл яркими бликами. Предсмертный дар Франсуа!
«Если я уйду первым, пусть это будет памятью обо мне». И он приложил ожерелье к коже Николь, застегнул его сзади на подзатылочной ямке.
«Умеет Франсуа из самых тяжелых дней сделать самые прекрасные», — подумала она тогда, а он улыбался ее отражению в зеркале.
Николь надела ожерелье, уже теплое на ощупь, и вышла. Большая осенняя луна, луна урожая возвышалась над виноградниками, и грозди набирали сладость и вес, созревая для сбора. На той стороне двора стояли давильня и погреба, готовые творить свое волшебство.
«Ты права, Наташа. Вот для этого все и делается. Для Франсуа. Для нас».
Его мечта, и ее мечта тоже, и вот она, Николь, сделала ее явью. Хороший будет винтаж — по крайней мере, этого года. А потом — кто знает…
Письмо от Хелен
Дорогие читатели!
Хочу от всего сердца поблагодарить вас, что вы решили прочесть «Вдову Клико». Если вам она понравилась и вы хотите следить за моими последними произведениями, — достаточно будет подписаться по приложенной ссылке. Ваш почтовый адрес не будет никому сообщен, а отписаться вы сможете в любой момент.