Тереза выпрыгнула из фургона:
— Это груз милосердия. Вот эта старая женщина все свои сбережения вложила в кофе, чтобы передать своей умирающей матери и родственникам в России. Ей предстоит очень далекий путь, и она устала с дороги. Так что нам и вправду надо спешить в Шарлевиль-Мезьер, чтобы встретить нашу грузовую баржу.
Лицо офицера стало жестче:
— Просто душераздирающе трогательно. А вам известно, что все торговые пути в Россию перекрыты?
— Мы решили рискнуть. Пропустите нас, — сказал Шатле. — По какому праву вы останавливаете на дороге свободных граждан?
Офицер подошел к нему, вытаскивая палаш.
— По такому. Что-то ты слишком заносчив для крестьянина! Что-то скрываем, гражданин? Или, лучше сказать, сеньор?
Шатле промолчал. Малейший намек на «аристократа» будет для этих скучающих юных громил отличным поводом покуражиться.
— Слазь со своего скакуна — и на колени.
Солдаты пересмеивались.
— Вы не имеете права. — Шатле не двинулся с места.
Офицер почесал горло Шатле острием палаша:
— Вот оно, мое право. Слезай, мразь, и на колени.
Шатле спрыгнул, не торопясь, и плюнул офицеру в глаза.
Тот немедленно сбил его с ног и прижал палашом к земле.
— Аристократ вшивый. Себя считаешь лучше меня? Лижи сапог!
Шатле снова плюнул. Офицер ткнул палашом, и Николь отвернулась, услышав его крик. Глаза Терезы стали решительными, а Наташа перекрестилась.
— Как вы смеете! — крикнула Тереза пронзительнее выстрела. — Отойдите немедленно, или об этом безобразии узнает генерал Тальен! Ваше имя и звание, быстро!
Офицер убрал палаш от окровавленной груди Шатле, но с места не стронулся.
— Мы люди рабочие, мы честные граждане, как вы, — молила Наташа. — Пропустите нас! Хороший командир должен показывать своим людям пример милосердия, или миру конец.
— Пусть лежит, где лежит, не подходить! — скомандовал офицер, когда Тереза бросилась к Шатле. — Проверить фургоны. Что-то они там прячут.
Кровь Шатле застыла на пыльной дороге лужицей.
Двое солдат раскрыли кофейный ящик и стали копаться в зернах. Николь затаила дыхание.
— Довольны? — окликнула офицера Тереза. — Кажется, вы мне не поверили? Я Тереза Тальен! Если вы услышите от меня кодовые слова «белый гусь», они вам что-нибудь скажут, глупец?
Офицер вытаращил глаза и шагнул в сторону, отдавая честь:
— Виноват, мадам Тальен! Мои глубочайшие извинения. Знаете, осторожность не бывает лиш…
— Вы злоупотребляете своей властью, офицер. Сейчас вам это сойдет с рук, но в дальнейшем не теряйте головы. Власть вам дана для защиты людей, а не чтобы похваляться ею, как ополоумевший юнец. Велите своим людям оставить нам аптечку и следуйте своим путем.
— Слушаюсь, мадам.
Он махнул рукой молодому солдату с розовыми щеками, явно не старше пятнадцати лет. Мальчик опустил к ногам Терезы кожаную сумку с аптечкой, попятился и побежал догонять уходящий отряд.
Наташа тут же принялась останавливать кровь и осматривать рану. Николь не могла на это смотреть.
— На будущее: в своем желании смерти постарайся не прихватить с собой и нас, — укоризненно сказала Тереза. Наташа разорвала бинт зубами.
— Прижми вот здесь, как следует, — велела она Николь.
Шатле в полубессознательном состоянии погрузили на фургон и устроили по возможности поудобнее.
— Его надо как можно скорее везти в Шарлевиль, — сказала Тереза.
— Я возьму вожжи, — отозвалась Николь.
— Молодец, моя деревенская девочка. Вы и правда сможете править четверкой лошадей?
— Никогда не пробовала, но уверена, что она не сильно отличается от пары.
Двинулись медленно. Наташа держала Шатле у себя на коленях и пела ему русские колыбельные. Через час пути руки у Николь покрылись волдырями от вожжей. Облегчение накатило волной, когда она увидела гостеприимные крыши Шарлевиля и канал посреди города.
— Он что-то скрывает, — шепнула Наташа, когда Шатле заснул. — Еще что-то. Уж не родственник ли он тому графу, что убил Даниэля? В жизни полно тупиков, но бывает и так, что она ходит по кругу. Может быть, поэтому он сейчас здесь и его кровь течет мне на юбку.
— Это просто мысли у вас меланхоличные, — упрекнула ее Тереза. — Жизнь не обязательно должна быть унылой. Мы встретили опасность лицом к лицу и одолели ее.
— Пока да, — ответила Наташа, шурясь на горизонт. Они добрались до канала, где ждала ярко окрашенная баржа, но Николь сперва внимательно осмотрелась и только потом решилась приблизиться.